Пленница льда

Колесникова Валентина Савельевна

Мир вокруг был смазан и расплывчат, я с трудом угадывала очертания мебели, даже мама терялась из виду, когда отходила чуть в сторону.

– Ты была такой миленькой, – удивленно прошептал Ролан, стоя со мной рядом. Мы крепко держались за руки, молчали и наблюдали. – Я думал, увижу тебя взрослой… Неожиданно, что в твоем сознании хранятся такие глубокие воспоминания… О, все меняется.

Мир вокруг дрогнул, и действительно, все резко изменилось.

Институт. Экзамены.

Огромная аудитория была построена как амфитеатр. Высокие ряды, сотни абитуриентов и нервозная атмосфера. Шпаргалки были спрятаны повсюду, кто-то умудрялся

исписать бисерным почерком на обратной стороне карандаша, кто-то вкладывал «шпоры» в ручки, а кто-то с ужасом в глазах доставал наушник из уха – вот он, прогресс, позволяющий будущим студентам жульничать.

Ролан осматривался по сторонам, щурился, явно смущаясь тем, как я была одета: тонкая майка, голые плечи, глубокий вырез, обтягивающие шорты – на улице аномальная жара. Если я правильно помню, в тот день было больше тридцати градусов, и всем стало откровенно плевать на приличия.

Даже наблюдатели – и те выглядели не как строгие экзаменаторы.

– Что вы делаете? – недоумевал маг.

– Я сдаю экзамены, поступаю в институт. Очень волнуюсь, что не пройду по конкурсу и не стану врачом. Тут все такие.

– Я вижу, что тут все списывают… Убил бы… В нашей академии подобное строго запрещено: один намек на подсказку, и ты вылетаешь из аудитории без шанса на пересдачу. Это даже не обсуждается…

– У нас все немного мягче. Хотя…

В этот момент одного из абитуриентов подхватили под белы рученьки и вывели из аудитории. Я помню, как несчастный терял на ходу мелкие листы бумаги с химическими формулами… Попался, бедняга.

Ролану этот момент понравился, а вот то, что произошло дальше, ошарашило его до глубины души.

– Где мы? – Маг не сразу понял, что мы в самолете, он посмотрел в иллюминатор с открытым ртом, вытаращил глаза, затем перевел взгляд на меня и прошептал: – Вы умеете летать так высоко? Но я не чувствую магии. Ни капли.

– Наука, – я пожала плечами, – магии в моем мире нет.

– Как нет? – изумился Ролан, а затем картинка вновь изменилась. Мы стояли на улице рядом с моим домом, мимо проносились машины, бегали подростки с наушниками. Вечерний Питер, как всегда, был прекрасен: в отражении небольших луж сияли огни фонарей, в ночном небе проносились стаи птиц, а в местной маленькой кофейне играла французская музыка и доносились ароматы вечернего кофе. В тот день люди танцевали прямо во дворе. Много пар собралось на просмотр фильма «Амели». Девушки и женщины, бабушки и внучки – все были одеты в легкие летние платья, на ножках красовались туфли на каблуках, а на лицах сияли милые, добрые улыбки. Мужчины ради своих дам пришли в белых рубашках, и как только началась музыка, атмосфера этого места стала еще более волшебной.

– Почему именно это воспоминание? – Ролан крепко сжимал мою руку, а я с трудом сдерживала слезы, видя свои мир таким добрым и нежным.

– Я шла из института и увидела, как ярко блестят глаза вон у той пары… Ты только посмотри! – Я указала рукой на пожилых людей, которые улыбались и медленно, неритмично танцевали, крепко обнимая друг друга. – Я так захотела оказаться на их месте. Чтобы в старости точно так же танцевать по музыку, в обнимку, вспоминая прошлое. В тот день я рассталась со своим мужчиной. Он не понимал, насколько медицина важна для меня, постоянно злился из-за того, что я не уделяла ему внимания, а я из кожи вон лезла, работая еще и в стационаре санитаркой, чтобы оплатить себе учебники. Мама могла их

купить, но я не просила… Она и так делала для меня все что могла.

– Те книги были очень дорогие?

– Безумно дорогие. – Я с ужасом вспоминала тот день, когда перевела необходимую сумму. Никогда не думала, что буду тратить на книги так много!

– Фонари горят, но это не огонь и не пульсары, и что это за нити в небе? Не понимаю. А здания! Да они огромные и так много людей! И что это за дома на колесах? Земля странная. Все другое. Совершенно другое!

Воспоминания снова изменились. На этот раз Ролан увидел меня с мамой – мы сидели на кухне, пили чай. Мама ласково убирала волосы с моего лба, а я все время провалилась в полудрему, сильно устав после учебы. Я прилегла на учебник, готовая вот-вот заснуть окончательно.

– Твои воспоминания такие четкие, – удивлялся Ролан, – я еще никогда не видел подобного. Обычно детали расплывчаты, но ты передаешь все так, словно я нахожусь в реальном мире. Удивительно, что ты на это способна. Правда, не вижу лиц. Лишь их очертания.

Ролан с ужасом смотрел на электрический чайник, а уж когда увидел робот-пылесос, пришел в бурный восторг. Он разглядывал посуду, внимательно вглядывался в лицо моей мамы, изучал мою комнату, видел, как я от волнения теряю блузку, собираясь на свидание. Я не могла контролировать то, что показывала, так что колдун увидел и первый поцелуй на мосту, который не вызвал трепета, только вопрос: и это все?

– Не понравилось, – с удивлением заметил Ролан, глядя, как я пытаюсь поскорее уйти домой.

– Вообще не понравилось, – честно созналась я. – Слюни какие-то! Язык противный… Все так воспевали первый поцелуй, что я навоображала себе нечто волшебное, а на деле ничего интересного.

– Тебе здесь лет шестнадцать на вид…

– Девятнадцать, – поправила я.

– Подожди! – Мне кажется или моя биография впечатляет Ролана намного больше, чем робот-пылесос? – Ты что, только в девятнадцать лет в первый раз поцеловалась? Серьезно?

– Это хорошо или плохо?

– Это странно, – ляпнул Ролан, явно не подумав. Ну и что в этом странного?

– Просто обычно у многих лет в шестнадцать уже дети есть… Кто не привязан к академии, конечно. У колдунов и ведьм другой срок жизни. Некоторые живут больше двухсот лет, а кто-то не доживает и до тридцати – из-за работы. Поэтому с созданием семьи почти у всех проблемы… А это что такое?

– Это смартфон. По нему можно связаться с кем угодно, где бы он ни находился. Не нужно отправлять никаких сигналов в небо, вызывать Ковен и слать письма: можно просто нажать на кнопку, и нужный тебе человек уже на связи.

– Потрясающе, – мага даже передернуло. Он смотрел огромными глазами, не мог поверить в увиденное, а затем тихо произнес: – Ты и правда не из нашего мира… Но как такое возможно? Порталы между мирами? Для нас это что-то вроде легенды, сказки. Над этим уже много веков бьются лучшие умы академии! Сэра, ты не думаешь, что кто-то с твоей стороны отправил тебя к нам? Я знаю, ты скажешь, что в твоем мире нет магии, но это неправда. Магия есть везде, просто у вас она иной полярности. Попади я в ваш мир – скорее всего, не смог бы колдовать. Моя сила была бы полностью запечатана без единого шанса на пробуждение. Я думаю, почти любой человек отсюда мог бы стать очень сильным магом у нас, в нашем мире, потому что извлечь даже крупицу магии на этой земле колоссально сложно.