Пленница миллиардера
Шрифт:
Дверь распахивается ровно в тот момент, когда я до конца натягиваю лосины.
– Время истекло, выходи.
Он сидит, развалившись, на маленьком диване в черном халате. Под халатом ничего нет, только обнаженное мускулистое тело.
А я стою посреди комнаты и на мне черный лифчик и обтягивающие штаны. Одеть топик мне не дали.
Но я стою с гордо выпрямленной спиной, с поднятой головой и смотрю ему в глаза. Вызывающе.
Ничего не могу с собой поделать.
В груди и ногах начинается мандраж, меня потряхивает и хочется
Я уже понимаю, что деваться некуда – постараюсь отрешиться, пусть трахнет и отпустит. Отпустит же? Главное – я сделала то, что хотела – уничтожила данные в сейфе и я могу злорадствовать, а он меня не переиграет теперь.
Надоело бояться.
Буду лежать и смотреть в потолок, считая овечек. В конце концов, он очень красивый, ухоженный мужчина. Хоть узнаю, что такое секс.
Заставляю принять себя максимально независимый вид.
Вдоволь насмотревшись и удовлетворенно кивнув, он говорит:
– А теперь приспусти штаны и ложись животом мне на колени. Я буду тебя наказывать.
Глава 7
Я вздрагиваю.
Что? Вот так? Унизительно-то как… Нет, на такое я не согласна, у меня есть чувство собственного достоинства.
Он продолжает:
– Знаешь за что?
Надо объяснить ему, почему я так сделала, может есть шанс, что он поймет меня и отпустит?[H1]
– Я… - с трудом выдавливаю.
– Пробралась в ваш дом и уничтожила…
– Нет. Попыталась уничтожить. Если бы смогла – я бы с тобой иначе разговаривал.
В смысле «попыталась?» Огонь не разгорелся? Потух? Но я видела дым и гарь. Как я умудрилась облажаться? Твою ж…
Злость и стыд приливают к щекам. Перевариваю информацию.
А он наслаждается всей гаммой эмоций на моем лице.
Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Спустя какое-то время начинает говорить. А я не слышу уже, стою как оглушенная, выхватываю лишь отдельные слова «задница, беспомощная, девственница», и яркие образы вспыхивают у меня в голове.
Мне хочется кричать. Деймос говорит уверенно и чуть снисходительно. Иногда я слышу нотки сочувствия, и это очень контрастирует с его словами.
Деймос пронизывает насквозь своим проницательным взглядом и рассказывает, что меня ждет. Как он меня привяжет. Как он меня накажет. Как заставит наслаждаться. Как я буду с удовольствием сосать его член. Как я буду умолять оттрахать меня. Как буду сладко кричать. И кончать.
Он знает, как ломать и подчинять. Лишь словами. Я впервые столкнулась настолько с властным мужчиной, с человеком, который считает себя хозяином этой жизни и всего мира, наверное, и я попала под его ауру. Что же делать?! Я понимаю, что если не подчинюсь, он правда сделает все то, что о чем говорил. Он тот – кто исполняет свои слова. Я ему безоговорочно верю.
Меня пробирает до дрожи. Я уже не сдерживаюсь и трясусь.
А он заканчивает монолог:
– …бонусом,
О, Боже, нет...
Умолять? Угрожать? Просить? Убегать?
– Два.
Сжимаю кулаки.
– Три.
Дышу сквозь стиснутые зубы.
– Четыре.
Зажмуриваюсь.
– Пять!
Не надо!
Всхлипываю и судорожно шагаю вперед. К нему. Навстречу ужасу и унижению.
Открываю глаза.
Еще шаг. Еще. Надо сделать последний.
Ноги трясутся и подгибаются, чуть не падаю.
Еще шажочек и я прямо перед ним. Поднимаю глаза:
– Вы понимаете, кто я?
Он ухмыляется уголком рта. Разворачивает ко мне экраном ноутбук, который лежит рядом с ним.
– Понимаю.
На ноутбуке открыта отцовская страница в Фейсбуке. Деймос, что-то щелкает мышкой, потом стучит клавишами и открывается фотография, где мы с папой в ресторане делаем селфи. Но это же…годовалой давности фотка. Папа ее выкладывал, но я сразу же попросила удалить, что он и сделал.
Вот оно как… Интернет ничего не забывает…
Последняя надежда тает.
Деймос протягивает руку и привлекает меня ближе к себе.
Теперь я стою между его разведенных ног, а он все так же сидит. Ловит мой подбородок и заставляет посмотреть в глаза.
Лепечу:
– Вы же не будете… -
Он чуть щурится. Его взгляд ничего не выражает.
– Буду, - губы чуть кривит, а голос холодный. – Снимай!
От жесткого приказа я вздрагиваю. Опять всхлипываю. Лучше я сама, чем он осуществит все то, что говорил.
Непослушными пальцами подцепляю резинку лосин. Тереблю ее, тяну вниз. И натягиваю обратно.
Набираю воздух, чтобы сказать твердое: «Нет» и… натыкаюсь опять на его ртутный взгляд. Я понимаю, что он теряет терпение. Он же щас меня порвет, если я посмею ему перечить…
До боли кусаю губу.
Дергаю штаны вниз до середины бедра. Осознаю, что от спешки нечаянно трусы захватываю. От прилившей к лицу крови мне становится жарко и нечем дышать, я хватаю воздух со всхлипами и хочу провалиться прямо в ад. Лучше в аду, чем с Деймосом!
Судорожно пытаюсь натянуть трусики обратно, но Деймос перехватывает мою руки.
Он чуть отодвигает меня и сводит колени вместе. Сейчас я должна лечь на них, подставив попу под шлепки. Господи, какая жесть. Я не буду, не буду, не надо… Ни за что!
Я хочу спросить, отпустит ли он меня потом. Хочу, но язык присыхает к глотке, и я давлюсь невысказанным вопросом, потому что я боюсь, что он скажет «нет». Пусть у меня останется надежда.
Я стою. Закрываю лицо ладонями. У меня нет слез. Я до сих пор не могу поверить в происходящее. Ладонь Деймоса ложится на мою ягодицу. Господи, какая у него горячая рука, раскаленная, прожигает меня, я будто плавлюсь под этим жаром. Как мороженка.