Пленница сновидений
Шрифт:
— Да, пожалуй.
Чарльз чувствовал легкое раздражение. Ее задумчивость и отвращение к банальностям всегда производили на него сильное впечатление. Он напомнил себе, что с первой минуты их знакомства обратил внимание на ее серьезность и здравомыслие. Девушка была хрупкая, но отнюдь не легковесная. Однако временами ее молчание и глубоко продуманные фразы выводили его из себя. Почему нельзя дать простой ответ на простой вопрос?
— Как вел себя твой дядя, узнав о нашем намерении пожениться? — спросил он.
Зоя опустила бокал и снова задумалась. Что
— Держу пари, он здорово удивился, а? — с ленивым любопытством спросил Чарльз. — Держу пари, что мужчины в вашей семье смотрят на тебя как на монахиню. Наверно, твой дядя Уильям думал, что ты никогда не отважишься сделать решительный шаг.
Зоя широко открыла глаза. На ее губах появилась слабая улыбка с намеком на чувственность. Эта улыбка заставила его вспыхнуть и начать составлять план обольщения. Зоя была его невестой и будущей женой, но ее все равно требовалось обольщать. Он часто злился, что она строит из себя недотрогу, но отрицать не приходилось: эта тактика имела успех. Ни одна женщина на свете не возбуждала его сильнее.
Чарльз решил, что отвезет Зою на свою лондонскую квартиру. Там она будет чувствовать себя менее уверенно, чем у себя дома. Это ему на руку. Каждый спортсмен знает, что дома и стены помогают, а на чужой площадке играть вдвое тяжелее.
В нем вспыхнуло желание. Чарльз посмотрел Зое в глаза и вытянул губы, намекая на жаркий поцелуй, который ждет ее по окончании обеда.
Он вонзил нож в бифштекс. Мясо разошлось в стороны, обнажив сочную, розовую сердцевину. Он будет нежен и терпелив. Поставит компакт-диск с чарующей музыкой, посадит Зою к себе на колени. Они страстно поцелуются, потом его рука скользнет в ее блузку… Чарльз поднял глаза. Ах да, на ней платье. Он быстро внес изменения в сценарий. Его рука двинется к застежке у основания шеи. Надо сказать, у платья есть свои преимущества. Оно снимается одним движением.
Чарльз представил Зою в одном белье, вспомнив, что она предпочитает носить кокетливые кружевные лоскутки. Он расстегивает на ней лифчик, ласкает сосок языком, а потом нежно покусывает. Она выгибает спину и негромко постанывает…
Предвкушая, что его желание скоро будет удовлетворено, Чарльз позволил себе помечтать еще. Он разворачивает полуобнаженную Зою и кладет ее животом к себе на колени. Ее нежные ягодицы, обрамленные белым поясом и кружевными резинками, мерцают в полумраке.
Он станет сладострастно поглаживать эти роскошные шелковистые выпуклости. Коснется гладкого живота, когда станет приподнимать ее бедра, и наклонит голову, чтобы прильнуть губами к тому месту, которое уже пылает от прикосновения его пальцев. Он будет сдержан, нетороплив и доставит ей наслаждение, о котором она и не мечтает.
Чарльз редко позволял себе похотливые мечты. Он был человеком действия. Но иногда ему приходили в голову идеи, которые требовали немедленной экспериментальной проверки.
Он отрезал еще один кусок мяса, сделал глоток вина и посмотрел на Зою, которая тихонько ковыряла своего жареного палтуса. Ее не назовешь искушенной в сексуальном плане. Ей предстоит
— Довольна, ангел?
Она кивнула.
— Ешь, ешь. Скоро тебе понадобятся все твои силы!
На этот раз Зоя не подняла глаз. Густой румянец окрасил ее шею.
Эге! Полегче, полегче, Чарли, сказал он себе. Она еще не дозрела. Смени тему. Дай ей успокоиться.
— У меня был небольшой разговор с родителями.
— Да? — насторожилась она.
— Не волнуйся, ангел. Всего лишь скучные денежные дела. Они хотят дать нам небольшой совет.
— Финансовый совет?
Она положила вилку.
— Ага. Решить дела до того, как мы поженимся. Защитить наши деньги. Чтобы никто из нас не остался на бобах.
Она нахмурилась, обдумывая его слова.
— Ты хочешь сказать, что нам нужно заранее определить материальные условия развода?
Чарльз слегка смутился. Он не переставал удивляться тому, что иногда Зоя проявляла железную решимость. Отстаивание женских прав — вот как это называется. Кое-кто из его подружек действительно умел это делать.
— Ты все принимаешь слишком близко к сердцу. На самом деле это просто здравый смысл. Не волнуйся, мой ангел. Деньги — это моя профессия. И я хорошо знаю, какие сложности возникают в тех случаях, когда брак дышит на ладан.
— Да, ты прав.
— Вот и отлично. Не хочешь взглянуть на рекомендации, сделанные моим отцом?
— Когда?
Ее тон стал подозрительным.
— Ну, не сейчас, ангел. На следующей неделе.
Он поднял руку, подозвал официанта и потребовал счет.
Морозный вечерний воздух обрушился на Чарльза как сосулька. Он зашатался, потерял равновесие, вылетел на проезжую часть и едва не попал под колеса. Проезжавший мимо автомобиль резко свернул, чтобы избежать столкновения. О Господи, подумал Чарльз, я чуть не отправился на тот свет.
К нему подбежала Зоя и схватила за руку. Ее лицо стало мертвенно-белым.
— Боже мой, Чарльз, что с тобой?
Чарльз был искренне тронут.
— Все в порядке, мой ангел. Лишился половины своих девяти жизней. Остальное цело.
Зоя стала убеждать его оставить машину у ресторана и забрать утром.
— Ладно, ладно. Но я в норме. И нарезался совсем не так сильно, как ты думаешь.
Они взяли такси и поехали на квартиру Чарльза. Всю дорогу Зоя не сводила с него тревожных глаз. Он взял ее руку и крепко пожал.
Слава Богу, в квартире был относительный порядок. Не иначе как его сокровище, филиппинка Мария, прошлась по ней с пылесосом. Он налил себе виски:
— Хочешь выпить, ангел?
Она покачала головой. Чарльз поднял глаза и увидел, что Зоя стоит, уставившись куда-то в пространство. Ее лицо было неподвижным и белым как мел. Должно быть, бедная малышка чуть не умерла со страху, когда он едва не угодил под колеса «ягуара». Он сел и раскрыл ей объятия.