Пленница владыки Эйрхельма
Шрифт:
Дойдя до комнат Иоланты, Ольх рывком распахнул дверь и жестом пригласил войти.
– Не запирай меня, – негромко обратилась она к своему тюремщику. – Позволь мне сбежать!
В душе шевельнулась слабая надежда, что Ольх выполнит её просьбу. Она видела мстительный огонёк в глазах тэйра, потерявшего в битве с драконами сына, и не сомневалась, что он даст ей возможность сбежать. А после, скорее всего, он отправится к Элорану, чтобы сообщить, что своевольная эйрин нарушила приказ правителя. Если её поймают, то без промедления казнят.
Однако Ольх покачал головой и зло ухмыльнулся.
– Нет.
Дверь с грохотом закрылась за спиной эйрин, и тяжёлая удушливая тишина мешком обвалилась на её плечи.
Пройдя вглубь комнаты, Иоланта опустилась на кровать и, закусив губу, дала волю слезам. Элоран её предал. Решил обойтись малой кровью, бросив её на растерзание врагу. Эйрин не знала, что приносит большую боль: страх перед рыжеволосым правителем драконов или предательство человека, которого она беззаветно любила и которому верила – надеялась, что он защитит её.
Иоланта потеряла счёт времени, глядя прямо перед собой. Хотелось пить. От жажды пересохло в горле, однако никто не пришёл. Даже капли воды не принесли. Эйрин свернулась калачиком на кровати и, предавшись горю, не заметила, как уснула. Сквозь тяжелый сон ей слышался гневный хриплый голос Алазара: «Молись, вейра, чтобы мы никогда не встретились!»
Но они встретятся. Это было неизбежно, неотвратимо. И от этого делалось ещё более мерзко на душе.
Но ведь она еще жива! Сквозь сон Иоланта усмехнулась. Жива, значит, есть возможность всё переломить в свою пользу. Она обязательно найдет способ избавиться от дракона, а заодно придумает как отомстить предавшему её жениху. Она сыграет по правилам Алазара, а когда тот расслабится и потеряет бдительность, ударит в самое слабое место.
Глава 4. Разговор с королем
Чья-то прохладная рука коснулась лба, и Иоланта, закричав, резко села на постели. В ту же секунду она оказалась в тёплых объятиях, пахнущих лавандой и мелиссой.
– Тише, девочка, всё хорошо. Я рядом, – ласково прошептала тётушка Эрла, гладя племянницу по голове и спине. – Это сон. Просто ночной кошмар.
Эйрин знобило, как от лихорадки. Вцепившись пальцами в мягкую ткань платья, она судорожно вздохнула и разрыдалась.
– Он убьёт меня, – всхлипнула она, уткнувшись лицом в грудь Эрлы. – Этот дракон растерзает меня. Я ранила его, и теперь он не успокоится, пока не отправит меня к предкам. Это не ночной кошмар, тётушка. Элоран собственноручно отправил меня на смерть.
– Ну-ну, девочка моя. Дракон вряд ли тебя убьёт. Во всяком случае не сейчас.
Ошеломлённая меланхоличным тоном, Иоланта отодвинулась от тёти и воззрилась так, будто впервые увидела её. Шмыгнула носом и нахмурилась. Она никогда не слышала, чтобы Эрла говорила с таким равнодушием, будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся.
– А вот и слёзки высохли. – Тётушка
Служанки принесли таз и кувшин с водой. Пока эйрин умывалась, её не отпускало чувство, что она совершенно не знает свою тётю. Будто для неё открылась новая сторона Эрлы – не мягкая и сочувствующая, а жёсткая и циничная.
Сев за стол, Иоланта косо поглядывала на женщину, словно ожидая, что та вот-вот обрастет перьями и превратиться в белого ворона, в которого, по слухам, умели обращаться все вейры.
Отослав служанок, Эрла разлила мёд по кубкам и села напротив эйрин. Фиалковые глаза смотрели на Иоланту с теплом, а губы тронула лёгкая, печальная улыбка.
– Ну что ты надулась на меня, как мышь на крупу? – тётушка наклонила голову набок. – Не скажи я так, ты ещё полдня лила бы слёзы о своей несправедливой судьбе.
– Скажи, ты это вчера увидела, да? – спросила Иоланта. – Когда мы с тобой разговаривали, ты сказала, что Элоран должен мне что-то сообщить. Он должен был сообщить, что отдал меня дракону?
Горестно поджав губы, Эрла тяжело вздохнула и кивнула.
– Зачем спрашивать, если знаешь ответ? – помолчав, она добавила: – Если бы я тебе сказала сразу, ты бы мне не поверила. К тому же, это обязанность короля сообщать о своем решении.
Уныло ковырнув двузубой вилкой запечённое мясо, Иоланта отвернулась, не в силах смотреть на тётушку. Она знала, но ничего не сказала. На душе сделалось пусто и тоскливо. Не осталось ни одного человека, который бы встал на её сторону.
Сквозь окна в спальню лился тёплый утренний свет. Он падал светлыми золотистыми пятнами на тяжёлый тёмно-зелёный балдахин над кроватью. На каменных стенах висели гобелены с изображением охоты и сценами из саги о богах и героях. Когда Иоланта оказалась впервые в этой спальне, она заворожённо рассматривала их, восхищаясь искусством мастеров. Но сейчас ей было здесь неуютно, будто её бросили в темницу.
– Ешь, – сказала ей Эрла, не сводя пристального взгляда. – Морить себя голодом – не лучшая затея.
– Я не хочу, – Иоланта аккуратно положила вилку и отодвинула от себя тарелку. – Кусок в горло не лезет.
Эрла пожала плечами, неслышно отхлебнула мёд и откинулась на спинку стула.
– Этар приказал после завтрака отвести тебя к нему. Нужно будет подписать согласие на брак с правителем Эйрхельма.
– Не понимаю, зачем нужна я, если и так всё без меня решили, – горько усмехнулась эйрин. Она какое-то время молчала, а потом неожиданно спросила: – Помнишь, тётушка, ты предсказала, что я выйду замуж за Элорана? Получается, что предсказания не всегда сбываются?