Пленница Зверя
Шрифт:
– Я жду, Милана! – грозно рычит. – А ждать я очень не люблю.
Несмело опускаю руку туда, куда приказано. У меня просто нет выбора. Да и промежность до сих пор пульсирует, просит грязной ласки.
Закатываю глаза, когда впервые касаюсь пальцами влажной мякоти. Трясет не так сильно, как от прикосновений Зверя, но все равно до безумия приятно.
В груди горит от стыда и желания. Щеки пылают. Пальцы начинают несмело скользить по налившимся кровью складкам.
– Быстрее! – будто сквозь сон слышу приказ.
Развожу ноги
Я неумело ласкаю себя, но организм сам подсказывает, как надо. Даян изрекает какие-то грязные ругательства, и сам тяжело дышит рядом со мной. Мне осталось совсем немного, и этот позор, наконец, закончится.
Живота касается что-то теплое. Это вынуждает меня открыть глаза. Зверь выплескивает семя прямо на меня.
Боже! Он что все это время...?! У меня от стыда дыхание перехватывает и одновременно становится так горячо, что пальцы сильнее начинают тереть пульсирующее местечко, пока внутри все чувства не взрываются новогодним салютом.
Меня просто выкидывает из реальности. Трясет и разрывает на кусочки. Эйфория заполняет до кончиков волос. Я и подумать не могла, что такое бывает.
Когда все заканчивается, и отголоски наслаждения покидают тело, я прихожу в себя мгновенно.
Мои глаза расширяются от возмущения и стыда, когда я вижу, возвышающуюся надо мной обнаженную фигуру Зверя.
– В душ сходи, – это все, что он говорит мне. Безразлично и сухо. Все, чего я и заслуживаю.
Его член до сих пор торчит вперед, ужасая меня своими размерами. Боюсь даже подумать, как он сможет в меня поместиться, а в том, что Даян сделает это – у меня больше нет никаких сомнений. Я никак не смогу защититься.
В душе мой живот становится скользким от мужского семени, но я усердно тру его, и продолжаю это делать даже когда полностью все смываю.
Мне не верится, что я позволила так поступить с собой. Предала свои принципы. Но что я могла? Был ли у меня выбор?
Тем не менее, в одном Даян оказался прав – мне немного полегчало. Напряжение спало, хотя до конца так и не ушло.
Моих родителей убили, и ничто, даже его пошлые ласки и страх, не помогут мне об этом забыть. Их теперь нет, а я вынуждена делить постель с мужчиной из-за которого все случилось.
Под струями воды я снова даю волю слезам, но стараюсь не задерживаться. Зверю это вряд ли понравится.
Когда же я выхожу, он уже лежит на кровати, укрывшись тонкой простыней.
С облегчением замечаю, что ТАМ уже все опустилось. Наверное, рассматриваю это место слишком явно, потому что тут же слышу насмешливое:
– Не переживай детка, на тебя он за секунду поднимется.
Прячу раскрасневшееся от стыда лицо. Неужели, все было настолько очевидно?!
– Особое приглашение надо? – Даян снова обращается ко мне, и я понимаю, о чем речь.
Обхожу кровать и забираюсь на нее. В груди клокочет. Глаза на мокром месте.
Не успеваю я устроиться на кровати, как мужчина притягивает меня к себе. Спиной вжимает в свое бесподобное стальное тело. Горячее такое, разве что не дымится.
А я после душа совсем холодная. Меня от его обжигающей близости жаром обдает. До самых костей. Через ткань прямо. Будто я оголенным телом его мышц касаюсь.
Даян утыкается носом мне в шею. Это вызывает мурашки. Они несутся вниз по позвоночнику, и почему-то странно отдаются в паху.
Там, кстати, до сих пор тепло и приятно, хотя мне, наоборот, хотелось бы быстрее забыть о предательстве собственного тела.
– Как вкусно ты пахнешь, – шепчет Зверь. Он кусает мочку моего уха, от чего внизу снова до боли стреляет. – У меня еще не было таких сладких игрушек...
Мужская ладонь начинает гулять по моему телу. Скользит по ткани, но я практически не ощущаю присутствия последней.
Чужая ладонь тянется к подолу сорочки, захватывает ее, и бесстыдно тянет вверх.
Здоровенные пальцы проходят по обнаженной коже, ласкают живот и бедра. Жадно сжимают, местами даже пощипывают.
Закусываю губу, моля Бога о том, чтобы все скорее прекратилось.
И он, кажется, слышит мои молитвы. Даян убирает руку, после чего опускает ткань, снова скрывая меня.
– Если продолжу, – поясняет зачем-то он, – то не смогу остановиться. Насажу на себя. А я обещал этого не делать. Пока... И это "пока", сука, мне очень тяжело дается! Так что не провоцируй. В другой раз довольствоваться рукой не стану. Отымею по полной программе.
Его слова, почему-то влияют на меня странным образом.
С одной стороны, вынуждают дрожать от страха, а, с другой, я, кажется, начинаю возбуждаться от его мерзких грязных словечек.
Зверь продолжает удерживать меня подле себя, но больше не ласкает. Надеюсь, что это хороший знак.
– Завтра утром я уеду. Ты останешься с Валентиной и ее дочерью. Бежать не думай – не получится. А если удастся, я тебя из-под земли достану, если, конечно, мои враги не расправятся с тобой раньше.
От того, что он говорит, мне становится жутко. Почему ЕГО враги вдруг захотят расправляться со МНОЙ? Он просто пугает. И хочет запугать так, чтобы я верной собачонкой ждала его дома, в рот смотрела, лишь бы защитил.
Возможно, мне стоило смолчать, и просто переварить полученную информацию, сделать выводы, но я все равно спрашиваю:
– Зачем им это? – узнать свой собственный голос практически невозможно. Испуганный мышиный писк. Я не надеюсь получить ответ, но все же слышу его:
– Тот, кто убил твоих родителей, не захочет оставлять тебя в живых. Ты жила с ними бок о бок много лет, и вполне можешь обладать информацией, которой не должно быть в твоей головке. Так что пока меня не будет, подумай над этим. И расскажи мне все. Все, что знаешь.