Пленница

Джойс Бренда

— Это неплохой план, капитан, — ответил Нильсен, — хотя и не без изъянов.

— В любом плане можно найти изъяны. Городские ворота охраняются?

— Да. И без оружия там не прорваться.

— Вы могли бы доставить нам оружие? К примеру, пару-тройку пистолетов и кинжалы для всех тридцати четырех матросов?

— Для этого мне понадобится помощь. На какие сроки вы рассчитываете?

— Это зависит от Морриса. Однако в любом случае не позднее, чем через месяц.

— Вы ставите невыполнимые задачи!

— Мои люди

гибнут. И еще многие не доживут до побега. Чем скорее — тем лучше, — отрезал Ксавье.

Нильсен кивнул, но лицо его помрачнело.

— Есть еще одно важное условие, — заговорил Блэкуэлл. — Мы не можем бежать из Триполи, оставив на плаву «Жемчужину». — В его мозгу пронеслась ужасающая картина: прекрасное судно, разлетающееся на миллионы обломков над поверхностью моря. — «Жемчужина» должна быть уничтожена.

— Прежде чем вы сбежите?! — Нильсен замотал головой. — Попытавшись уничтожить корабль, вы уничтожите всякую надежду на побег, капитан. Паша будет рвать и метать. И вы и ваши люди подвергнетесь жесточайшим пыткам.

— Нисколько не сомневаюсь.

— Забудьте про «Жемчужину». Я понимаю, что нельзя позволять паше включить в свой флот такое чудесное судно, но у вас нет иного выхода.

— Никогда, — отчеканил капитан. — «Жемчужина» пойдет ко дну в ночь нашего побега.

— Что?.. — растерянно замигал Нильсен.

— Она прикроет наш побег, станет отвлекающим маневром, — блеснул глазами Блэкуэлл.

— Допустим, — недоверчиво взглянул на него консул и со вздохом поинтересовался: — И вы по-прежнему надеетесь уложиться в несчастные четыре недели?

Ксавье кивнул.

Нильсен задумался. Наконец он поднял голову.

— Думаю, миссис Торнтон была бы нам хорошим союзником. Она очень изобретательна. И хотя меня коробит при мысли о вовлечении женщины в столь опасное…

— Нет.

— Почему вы ей не доверяете?

— В Гибралтаре нет и не было дипломата по фамилии Торнтон. Она лжет о том, кто она такая.

Нильсен охнул. Ксавье кивнул.

— Как по-вашему, зачем этой женщине лгать?

— Боже правый, не могу поверить в то, что она шпионка! Однако это прекрасно объяснило бы и ее дерзость, и необычный интеллект, — пробормотал Нильсен. И тут же нахмурился: — Но тогда зачем вы собираетесь брать ее с собой?

— Мне ненавистна всякая мысль о том, что у варваров в рабстве может находиться цивилизованная женщина. А кроме того, остается — хотя и слабая — надежда, что я ошибся.

Алекс пришлось уйти из каморки Ксавье, хотя она была готова лопнуть от злости и обиды, получив столь позорную отставку.

Похоже, он и не думает до безумия влюбляться в нее — если уж на то пошло, сегодня он вообще смотрел на нее с отвращением. Что же такое творится?

Алекс вздохнула. По крайней мере он обещал взять ее с собой. Остается надеяться, что он не лгал.

А если лгал? Так или иначе придется разузнать об их планах, чтобы успеть

вовремя присоединиться. Она ни за что не собиралась здесь оставаться. От одной мысли об этом кровь стыла в жилах. Однако следить за Ксавье — тоже занятие не из приятных. Ведь если только он поймает ее, то навсегда перестанет верить ей.

Обернувшись, она наткнулась на беспокойный взгляд Мурада — и отвела глаза. Раб отлично знал, что она переживает. А у Алекс вовсе не было настроения именно сейчас обсуждать свои отношения с Блэкуэллом. Тем более что сам капитан находился всего в нескольких футах.

Блэкуэлл с Нильсеном вышли из каморки. Алекс внимательно посмотрела на них. Что они решили? Она ничего не могла понять, Блэкуэлл намеренно не обращал на нее внимания, а консул избегал смотреть в ее сторону. Алекс навострила уши. Датчанин сказал что-то насчет того, что свяжется с капитаном при первой же возможности.

Но вот наконец Нильсен обернулся к ней, чопорно поклонился и молча ушел.

Алекс поймала настороженный взгляд Ксавье. Что ей теперь делать? Мелькнула мысль о соблазнении. Алекс была уверена, что Блэкуэлл испытывает к ней физическое влечение не менее сильно, чем она к нему, — и плевать на все его опасения. Вот он подошел поближе:

— Все еще здесь?

— Да. — Решив взять ситуацию в свои руки, она посмотрела на его обнаженный торс. Хватит ли ей отваги коснуться его?

Он сжал зубы. И неловко поежился.

— Где вы должны быть сейчас — по мнению Джебаля?

Она лишь небрежно пожала плечами. Решится ли она первая поцеловать его? От одной мысли об этом душа ушла в пятки. Ведь если он и на сей раз оттолкнет ее — все будет потеряно!

— Сегодня вечером он опять обедает с Паулиной. Это его пятнадцатилетняя наложница-итальянка.

— Ревнуете? — вкрадчиво спросил Блэкуэлл.

— Вы что, шутите? — засмеялась Алекс. — Да я только рада!

Ксавье пристально смотрел на нее. Их взгляды встретились. Она смело отвечала на его взгляд. Пусть заглянет в самую душу и прочтет то, что лежит у нее на сердце!

— Он мучил вас? — внезапно спросил он.

— Нет, — выдохнула Алекс, не ожидавшая такого вопроса. — Вообще-то он был добр и позволил мне почти год хранить траур по первому мужу. Но…

— Но?..

Она снова подняла глаза, навстречу его непроницаемому взору.

— Но мое время все-таки подошло к концу.

— И что же сие означает? — На его виске запульсировала жилка.

— Джебаль собирается расторгнуть этот бесполезный брак.

Прошло некоторое время, прежде чем Блэкуэлл сказал:

— Ну, вы достаточно стойкая дама. И достойно выдержите любое испытание.

Алекс захотелось дать ему пощечину.

— Или вы полны решимости оставаться верной призраку? — Казалось, его глаза прожигают ее насквозь.

Алекс смешалась. Ведь это правда, вот только призраком являлся сам Блэкуэлл…