Пленница

Соболевская Наталья

Очуметь, теперь понимаю, почему меня в пьяном состоянии потянуло в объятия именно Юдина. Алкоголь выключил мозг, мной руководили одни лишь инстинкты, они-то безошибочно и определили, кто из окружения альфа-самец.

Вообще-то, мне как пленнице, положено ненавидеть Рената, вместо этого охотно отзываюсь на поцелуй, воспламеняюсь от прикосновений, да ещё и недвусмысленно тяну его бёдра на себя, приглашая к новому воссоединению.

– Ренат, погоди, – выкрикиваю я и, резко перевернувшись на живот, зажимаю рот ладонью.

– Тошнит?

Мужчина

с таким сочувствием спрашивает, словно я не осознанно отравилась алкоголем, а случайно съела что-то несвежее.

Рот открывать побаиваюсь, поэтому киваю.

– Бедолага, – ворчит Ренат, включает прикроватную лампу и в следующее мгновенье протягивает стакан. – Выпей, должно полегчать.

– Что это? – на свой страх и риск, убрав ладонь ото рта, интересуюсь я.

– Рассол. Ты когда уснула, специально на кухню ходил. На случай если болит голова, ещё есть обезболивающее. Дать?

Предварительно натянув на себя одеяло, сажусь, трясущимися пальцами обхватываю стакан и до последней капли выпиваю рассол.

– Теперь можно и таблетку, – облизав губы, говорю я. – А потом пойду к себе.

– Примешь таблетку, а потом сделаю тебе массаж шеи и головы. И даже не спорь.

Планировала твёрдо стоять на своём, но как только руки Юдина начали разминать затылок, боль испарилась и прихватила с собой желание протестовать.

Волшебный массаж незаметно сморил, и в следующий раз я проснулась, когда комнату уже вовсю заливал солнечный свет. Ренат определённо находится рядом со мной на кровати, слышно, как его пальцы, мягко касаясь клавиш, что-то печатают.

Лежу, не шелохнувшись и слежу, чтобы дыхание было глубоким и ровным. Пока не соберусь с мыслями, Юдину незачем знать о моём пробуждении.

Собраться с мыслями? Да какой там…, мне бы для начала панику победить. Как представлю, что придётся выползать из кровати и искать вещи средь бела дня под пристальным взглядом Рената, так сразу дурнеет.

И какого я ночью не ушла? Темнота как накидка укрыла бы меня от глаз Юдина, а ещё не до конца выветрившиеся алкоголь, не дал бы вести себя совсем уж забито и жалко. Теперь же, вынырнув из-под одеяла, буду у хозяина дома как под микроскопом. Разглядывай – не хочу.

Проходит минута, другая, за это время лишь сильней себя накрутила, то есть и дальше изображать полудохлого хомяка – смысла нет. Чем раньше начнётся позор, тем быстрее закончится.

Для естественности потянулась ногами и, шумно вдохнув, раскрыла глаза. Актриса ё-моё доморощенная.

– Доброе утро, – раздался тут же голос Рената, а его рука, скользнув под одеяло, по-хозяйски улеглась мне на правую ягодицу. – Как себя чувствуешь?

Как ни крути, но заглянуть в глаза Юдину когда-нибудь, но придётся, так почему бы сейчас не преодолеть этот барьер. Буквально заставила себя положить голову на подушку так, чтобы смотреть в сторону мужчины.

Как же блин стыдно….

Юдин, чуть прищурившись, с ироничной улыбкой

разглядывает меня, а сам голый, в очках на носу и ноутбуком на коленях.

– Физически терпимо, а вот морально полный швах, – отвечаю как есть. – Я бы себя за вчерашнее придушила.

– Ну, я так и предполагал, – улыбнувшись ещё шире, Юдин отложил ноутбук на тумбочку, облизнулся, словно собрался сожрать, в принудительном порядке перевернул меня с живота на спину и, навалившись сверху, выдохнул в губы. – С убийством повремени, а то ты мне ещё пригодишься.

– Ренат, погоди, – запротестовала я. – Мне в туалет надо. Срочно.

Мужчина, обречённо закатив глаза, поинтересовался:

– Тошнит.

– Нет. Утро же.

– То одно у неё, то другое. Ладно, иди уже, – Юдин, в прямом смысле зарычав, перевалился на свою сторону кровати.

– Ник, ты так усердно укутываешься в одеяло, думаешь, пока спала, у тебя на теле что-то новое выросло, то чего я ещё не видел?

Ренату весело, а я от злости сжала челюсть так сильно, что аж зубы скрипят.

– Пошёл к чёрту, – огрызнулась я, чем, похоже, если судить по довольной усмешке, только усилила игривое настроение у мужчины. – Где моё платье?

– Какое? – недоумённо приподнял Юдин бровь.

– То, что вот здесь ночью валялось, – тычу я пальцем в пол.

– Понятие не имею, – Ренат, пожав плечами, зевнул. – Может, Маша куда его убрала, когда кофе приносила.

То есть пока спала, в спальню горничная заходила?!

Прикрыв глаза, мысленно вспомнила все матерные слова, которые знаю.

– Если что, новая зубная щётка есть в ящике на верхней полке под раковиной, – заметил Ренат, а на самом деле завуалировано мне сказал, какой именно туалет я должна посетить.

И поспорила бы, но без платья, с мочалкой на голове, тёмными кругами под глазами, да в одном одеяле, до своей комнаты как-то совсем позорно идти. А в ванной Юдина умою лицо, волосы приглажу, да и, возможно, разживусь хотя бы халатом.

– Кстати, очки тебе совсем не идут, рекомендую купить линзы, – прежде чем утопать в ванную комнату, бросила я замечание, чтобы хоть как-то Юдину отомстить за насмешки.

– Дамочка я вас не знаю, – шепнула отражению в зеркале, – но в порядок приведу.

Сначала сделала кошачьи дела и почистила зубы, а после забралась под душ, сомневалась, конечно, стоит ли, но ведь пока голову не помою, обратно в человека точно не превращусь.

Второй раз зеркало показало хоть и бледно-болезненное, но уже знакомое лицо, ещё бы волосы расчесать, крем нанести на кожу, ага и по башке настучать, чтобы кое-кто решал проблемы, а их не плодил.

Как и предполагала, на крючке нашёлся белый банный халат, но проблема в том, что это халат Юдина. То есть он на меня сел как на мышонка шкура слона. Плечевой шов находился в районе локтей, рукава практически доставали до пола, а подол тащился вслед за мной внушительным шлейфом.