Пленник любви во мраке веков
Шрифт:
– Но ведь ты готов сам его отпустить! – Вдруг громко воскликнула она, – значит, тебе он не нужен! За что же так жестоко его наказывать? У него, наверное, все болит, а вы еще стали бить! Больно связали! Он хочет пить! И есть! – в ее голосе появились истеричные нотки и она зарыдала.
Вскочив с коленей Брэда и прикрыв лицо руками, она побежала в противоположную от Тармира сторону. Вождь догнал ее, привел назад и усадил на землю. Сам сел рядом и молча ждал, пока она успокоится. Когда всхлипывания прекратились, он сказал:
– Он пленник. Отпустить его или нет – мне решать, а не ему.
Она продолжала сидеть и смотреть в землю.
– Ладно, – сказал вождь, – ты хорошо подумай над моими словами. Сегодня ты все правильно сделала – обратилась ко мне за разрешением и с вопросами. Делай так и дальше и все будет хорошо. Я человек не злой. Разрешаю тебе дать ему воды. Только это, больше ничего. Относительно всего остального я сам распоряжусь, когда сочту нужным.
– Спасибо, – ответила Сола, посмотрев ему прямо в глаза.
Она сходила за водой и присела рядом с пленником. Тот лежал с закрытыми глазами.
– Тармир! – Позвала она, – я принесла воду.
При звуке ее голоса, он сильно вздрогнул, открыл глаза и сделал неудачную попытку отползти в сторону. Он моментально перевел взгляд на вождя, и тот едва заметно кивнул. Тогда он посмотрел в глаза Солы и тихо сказал:
– Спасибо!
Она поняла его, кивнула, и у нее задрожали губы.
– Прости! – ответила Сола. При виде его разбитого лица ей хотелось прикоснуться к нему, а губы… У Солы вдруг закружилась голова от какого-то непонятного чувства.
– Не надо «прости» – это слово он повторил на ее языке, так как тоже понял, что она хотела сказать. Они общались не словами, а интонацией, выражением лица и глазами.
Соле показалось, что он уже не так смотрит на нее, как раньше. Словно бы растаяла какая-то льдинка, и взгляд его стал теплым. Это смутило ее, и чтобы скрыть горящий румянец, она сказала:
– Вода, – и попыталась напоить Тармира. Однако оказалось, что в лежачем положении это сделать сложно. Он попытался сесть, но и из этого ничего не выходило из-за связанных рук и ног, общей ослабленности, усталости и боли. Тогда Сола, хотя и знала, что Брэд следит за ней, помогла ему подняться и напиться. Затем он подставил лицо под струйку воды. Сола несколько секунд не убирала мех, как будто не замечая этого, но потом отставила его в сторону.
– Нет, – сказала она, указав одними глазами в сторону вождя. Она помнила, что тот разрешил ей только напоить пленника, и она уже намного перегнула палку.
Тармир понимающе кивнул:
– Да. Понимаю. Спасибо. Вода.
И снова кровь бросилась в голову Солы. Ее своенравие вдруг снова взяло верх над страхом, и она, посмотрев ему в глаза, медленно перевела взгляд на губы и послала воздушный поцелуй. Он широко распахнул глаза и улыбнулся, но эта была ошибка – ведь его лицо было видно вождю.
Но они на это уже не обращали внимания.
Глава 5
Когда Сола вернулась к очагу Брэда, он встретил ее тяжелым, упрекающим взглядом, в котором сверкали
– Сходи, принеси воды, – приказал вождь.
Она нерешительно встала и медленно пошла, постоянно оглядываясь посмотреть, что будет делать Брэд. В конце концов, он догнал ее и так подтолкнул в спину, что она снова свалилась на четвереньки, быстро вскочила и бегом побежала к ручью.
Сола зашла поглубже в воду, чтобы быстрее ее набрать и вернуться на стоянку. Она опасалась, что Брэд решит наказать и Тармира. Но не успела вода наполнить емкость, как кто-то сзади схватил Солу за волосы. Обернувшись, она увидала Грома, который куда-то пропал после помилования Тармира. На этот раз он не улыбался.
– Ты что наделала, тварь такая, – спросил он, захватывая будто бы ласкающими движениями все больше и больше волос в кулак, выворачивая ей шею набок, – ты что ляпнула своим поганым ртом? – С этими словами он с размаху ударил ее ладонью по губам.
Сола вскрикнула, ощутила вкус крови во рту и попыталась вывернуться из хватки брата. Но с таким же успехом она могла бы вырываться из лап медведя. Гром второй рукой прижал ее брыкающееся тело к себе и начал грубо целовать разбитые губы, стараясь причинить как можно больше боли.
– Отпусти… – стонала она сквозь поцелуй, – мне больно, Гром! Меня Брэд ждет. Гром, отпусти. Я ему скажу!
– Говори, мне все равно, – только теперь Гром улыбнулся, оставив в покое ее распухшие губы и тяжело дыша, – подождет. Я сначала тебе объясню, что значит языком болтать не к месту, – он стал целовать и гладить губами ее шею, иногда впиваясь в нее зубами, заставляя ее стонать и вскрикивать, – нравится, сестренка? Я же чувствую, что нравится. Потом убью этого черного урода и освобожу тебя этим от обещания. И если ты еще раз выберешь не меня, я убью и Брэда твоего. А ты все равно станешь моей, выбора у тебя нет, – он просунул руку под накидку и сильно сжал ее грудь. Сола сморщилась. – И не думай, что я буду терпеть твои выходки. Я тебе не Брэд. На коленях будешь ползать передо мной, звука без моего разрешения не произнесешь. Поняла, дрянь? Готова к объяснению?
– Гром, отпусти, – умоляюще попросила Сола, со страхом смотря на брата, но больше ничего не успела сказать.
Он ударил ее на этот раз кулаком по скуле. Из носа хлынула кровь. Следующий удар прилетел в ухо. Продолжая держать ее за волосы, Гром стал бить раскрытой ладонью по лицу, в том числе по разбитым губам. Сола закрыла лицо ладонями, но брат стал бить еще сильнее, и такая защита перестала действовать. Она уже перестала чувствовать каждый отдельный удар, для нее они слились в один поток глухого болезненного сотрясения где-то внутри головы. От ужаса она не могла даже кричать, боясь, что он убьет ее. В голове гудело, перед глазами плавали какие-то искры, она почти ничего не соображала, когда он остановился и спросил: