Пленник Зенды. Месть Руперта (сборник)
Шрифт:
– Да, – сказал Запт, – чтобы он не мог явиться для коронования. Рассендилл не знает нашего миленького Майкла. Как вы думаете, Фриц, нет ли у Майкла готового короля? Нет ли у половины Штрельзау готового кандидата? Как бог свят, трон потерян, если король не окажется сегодня в Штрельзау. Я знаю Черного Майкла!
– Мы можем повезти его туда! – сказал я.
– Он представляет красивое зрелище! – заметил Запт с иронией.
Фриц фон Тарленхайм закрыл лицо руками. Король задышал громче и тяжелее. Запт снова толкнул его ногой.
– Пьяная собака, – сказал
Минуты две мы все молчали; потом Запт, хмуря свои густые брови, вынул трубку изо рта и сказал мне:
– Когда человек старается, он начинает верить в судьбу. Судьба послала вас сюда. Судьба посылает вас теперь в Штрельзау!
Я отшатнулся, прошептав:
– Великий боже!
Фриц поднял голову с любопытным, пораженным взглядом.
– Невозможно, – пробормотал я, – меня бы узнали!
– Это риск – против действительности, – сказал Запт. – Если вы побреетесь, я держу пари, что вас не узнают. Вы боитесь?
– Полковник!
– Ну, милый, не сердитесь; но вы рискуете жизнью, поймите, если вас узнают, – и моей и Фрица тоже. Но если вы не согласитесь, клянусь вам, что Черный Майкл сегодня вечером сядет на трон, а король будет в тюрьме или могиле!
– Король никогда этого не простит! – заикнулся я.
– Что мы, женщины? Кто нуждается в его прощении?
Маятник простучал пятьдесят, и шестьдесят, и семьдесят раз, пока я стоял в раздумье. Потом, должно быть, выражение моего лица изменилось, потому что старый Запт схватил меня за руку, вскричав:
– Вы поедете?
– Да, я поеду! – сказал я и повел глазами на распростертую на полу фигуру короля.
– Сегодня, – продолжал Запт поспешным шепотом, – мы должны ночь провести во дворце. Сейчас после того, как вас оставят одних, вы и я сядем на лошадей, – Фриц должен оставаться там и охранять комнату короля – и галопом пустимся сюда. Король будет готов; Иозеф ему все скажет, и он со мной поскачет в Штрельзау, а вы отправитесь к границе так, словно черт гонится за вами!
Я сообразил все это в секунду и кивнул головой.
– Есть шансы на успех! – сказал Фриц с первым вздохом надежды.
– Если все это не откроется! – заметил я.
– Если все откроется, – возразил Запт, – я, с помощью неба, пошлю Черного Майкла в преисподнюю, прежде чем отправлюсь туда сам. Садитесь сюда!
Я повиновался.
Он выбежал из комнаты, крича:
– Иозеф, Иозеф!
Через три минуты он вернулся вместе с Иозефом. Последний нес миску с горячей водой, мыло и бритву. Он задрожал, когда Запт объяснил ему, в чем дело, и приказал ему побрить меня.
Внезапно Фриц снова вскочил на ноги:
– А почетный караул? Они узнают! Они узнают!
– Глупости! Мы не станем ждать караула. Мы поедем в Хофбау и возьмем там поезд. Когда они явятся, птичка будет далеко!
– Но король?
– Король будет в винном погребе. Я его сейчас туда снесу!
– А если его там найдут?
– Не найдут. Каким образом найти? Иозеф им отведет глаза.
– Но…
Запт
– Мы заняты не забавой! – заревел он. – Господи! Точно я не сознаю опасность? Если его и найдут, он не будет в худшем положении, чем если сегодня его не коронуют в Штрельзау!
Говоря это, он широко раскрыл дверь, нагнулся, выказывая силу, которой я не подозревал в нем, и поднял короля на руки. Пока он проделывал это, старуха, мать Иоганна-ключника, показалась на пороге. С минуту она постояла, потом, повернувшись на каблуках, без всякого удивления, побежала по коридору.
– Неужели она все слышала? – вскричал Фриц.
– Я заткну ей рот! – сказал Запт мрачно и унес короля на своих руках.
Что касается меня, я сел в кресло и сидел в нем, ошеломленный, в то время, как Иозеф стриг и брил меня; мои усы и борода вскоре исчезли, и мое лицо стало таким же безволосым, как лицо короля. Когда же Фриц увидал меня таким, он глубоко вздохнул и воскликнул:
– Клянусь Юпитером, нам все удастся!
Было уже шесть часов, и нам нельзя было терять времени. Запт поспешно повел меня в комнату короля; я оделся в мундир гвардейского полковника, находя время, пока натягивал сапоги короля, спросить у Запта, что он сделал со старухой.
– Она клялась, что ничего не слыхала, – сказал он. – Но чтобы быть в этом уверенным, я связал ей ноги и запер ее в погребе с углем, рядом с погребом, где находится король. Позже Иозеф присмотрит за ними обоими.
Тут я расхохотался; даже старый Запт мрачно улыбнулся.
– Мне кажется, – сказал он, – что когда Иозеф объявит им, что король уже уехал, они поймут, что мы почуяли ловушку. Можно поклясться, что Черный Майкл не ожидает его сегодня в Штрельзау!
Я надел шлем короля. Старик Запт подал мне саблю короля и осматривал меня долго и внимательно.
– Слава богу, что он раньше сбрил бороду! – воскликнул он.
– А почему сбрил он ее? – спросил я.
– Потому что принцесса Флавия сказала, что она царапает ее щеку, когда ему приходит в голову мысль награждать ее братским поцелуем. Пойдем, нам пора ехать!
– Все ли здесь безопасно?
– Ничто нигде не безопасно, – сказал Запт, – но мы ничего поделать не можем!
Фриц присоединился к нам в мундире капитана того полка, к которому принадлежало и мое одеяние. В четыре минуты Запт облачился в свой мундир. Иозеф доложил, что лошади поданы. Мы вскочили на них и двинулись быстрой рысью. Представление началось. Каков будет конец?
Утренний воздух освежил мою голову, и я мог понять все то, что Запт говорил мне. Фриц едва говорил, ехал, как человек во сне, но Запт, не упоминая даже о короле, начал сразу объяснять мне самым подробным образом историю моей прошлой жизни, моей семьи, объяснять мои вкусы, стремления и слабости; говорил о друзьях, товарищах и слугах. Он сообщил об этикете при Руританском дворе, обещая постоянно находиться у меня под рукой, чтобы указывать мне на тех, которых я должен знать, и подсказывать мне, с какой степенью благосклонности я должен встречать их.