Пленники Аксиса

Василенко Владимир Сергеевич

Разбойница повалилась навзничь на один столов, разбрасывая остатки посуды и, кажется, потеряла сознание.

— Я кому сказал — вон отсюда! — прорычал Хряк и хотел добавить пару крепких выражений, но осёкся, когда незваная гостья резко повернула голову в его сторону.

Забрало её шлема трансформировалось, открывая лицо, застывшее в маске холодного гнева. Бирюзовые глаза с заметной серебристой окаёмкой вокруг радужки, казалось, светились изнутри.

— Ты не видишь, с кем говоришь? — холодно процедила Жница.

Хряк засопел, набычился,

и не думая отвешивать перед высокородной полагающийся поклон. Зыркнув на попавшего в поле зрения Надира, снова выругался.

— Ну, чего встал?! Ждёшь, пока весь «Котелок» загорится? Быстро туши!

Юноша, судорожно сглотнув, кивнул и бросился за ведром.

— Властью, данной мне Великим Домом Ортос, я арестовываю эту преступницу, известную как Хестия Потрошительница, — сказала во всеуслышание Жница, поднимая бандитку за шкирку левой рукой.

— Дело твоё. Но кто заплатит за ущерб? — проворчал Хряк, впрочем, уже куда более почтительным тоном.

Жница, приостановившись, выудила откуда-то монету и бросила её по высокой дуге. Хряк поймал её на лету и, разглядев, судорожно хмыкнул, а потом крепко сжал в кулаке.

— Думаю, этого хватит с лихвой, — сказал гостья. — А теперь — выгони отсюда всех посторонних. Мне нужно допросить преступницу.

С этими словами она поволокла вяло сопротивляющуюся добычу в сторону одной из комнат в конце зала.

* * *

Хестия пришла в себя от того, что ей плеснули в лицо водой. Поморщилась, сплевывая в сторону. Раздраженно повела плечами, пробуя на прочность наручники, сковывающие её запястья за спиной. Браслеты были широкие, крепкие, а при попытке рассоединить их тело прожгло ощутимым электрическим разрядом. Разбойница тут же обмякла и перестала дёргаться.

Знаменитые «Усмирители» Жнецов. Из них не вырвешься.

Щурясь от света лампы, она подняла взгляд и криво усмехнулась.

— Ну, здравствуй, сладкая. Эх, надо было тебя прирезать ещё там, в Пасти. Когда был шанс.

Регина тоже натянуто, одними губами, улыбнулась, продолжая пристально рассматривать арестованную. Та вела себя спокойно, только время от времени кривилась от боли — на левой скуле у неё наливался обширный синяк.

— Где он? — наконец, спросила Регина, подавшись вперед и выкладывая руки на стол.

На месте правой кисти у неё всё еще был протез из золоченого металла, и он тяжело брякнулся о столешницу. Хестия скосила на него взгляд и снова невольно дёрнула щекой.

— Кто? — раздраженно отозвалась она.

— Ты прекрасно знаешь, о ком я. Тот гелот, что украл Свет зари.

Хестия вытаращила на неё глаза, а потом искренне расхохоталась. Правда, смех быстро прервался шипением и гримасой боли от разбитой скулы.

— Да ты, я смотрю, никак не уймешься? Всё ещё надеешься вернуть свою игрушку?

— Где он? — холодно повторила Жница.

С тех пор, как они виделись в прошлый раз, дочь Данакта Ортоса будто бы постарела лет на пять — черты лица заострились, стали тверже, между бровями

залегла морщинка. Вряд ли это было связано с ранами — амальгама уже давно всё вылечила. Однако пережитое в Пасти точно не прошло для девушки бесследно.

— Да понятия не имею! — фыркнула разбойница. — С чего ты вообще взяла, что я знаю об этом?

— Не юли! Вы оба работали на Дом Мэй…

— И что с того? Я просто наёмница. А того гелота впервые встретила там же, где и ты.

— А где ты видела его в последний раз?

Хестия лишь издевательски усмехнулась. На скулах Регины явственно проступили желваки, но она продолжала сохранять ледяное спокойствие. В крохотной полутёмной каморке надолго воцарилась тишина.

— Ну, хорошо… Чего ты хочешь?

Разбойница, кажется, откровенно удивилась этому вопросу.

— Чего я хочу? Ну, для начала — чтобы ты сняла с меня эти гребаные наручники.

— Хорошо. Если расскажешь, как найти Яна.

Хестия недоверчиво скривилась.

— Ты серьёзно?

Регина продолжала молчать, и разбойница, уже откровенно веселясь, разглядывала её исподлобья.

— Подожди-ка, подожди-ка… А твой папуля вообще знает, что ты здесь? — Хестия снова расхохоталась. — Да можешь даже не отвечать. У тебя всё на лице написано, хоть ты и пытаешься строить из себя настоящего Жнеца.

— Тебя это не касается. Всё, что мне от тебя нужно — это информация.

— А как же это твоё «Властью, данной мне Великим Домом Ортос»? — тоненьким голоском передразнила Хестия. — Ты кем себя возомнила?

— Я — Жнец Дома Ортос, и согласно Кодексу, имею право производить аресты и выносить приговоры…

— Вот только это не земли твоего Дома.

— Странствующий Жнец имеет на это право на любых землях, если только его действия не нарушают законы местного пританея.

— М-м-м, странствующий Жнец, значит? Прямо как в сказках? Защитник обездоленных, охотник на монстров, искатель приключений.

— Это реальный пункт Кодекса Жнецов!

— Так и я об этом. Весь твой Кодекс — одна большая сказочка для болванов. И ты думаешь, я поверю, что твой папаша позволил одной из своих дочерей объявить себя странствующим Жнецом?

— Я уже взрослая девочка, — процедила Регина.

— А по-моему, ты идиотка. Ты вообще до этой поездки в Пасть хоть раз покидала Альтасар? Реальный мир сожрёт тебя, сладкая. Причмокивая и похрустывая твоими косточками.

Регина, не выдержав, подалась вперед через стол и ухватила разбойницу за грудки левой рукой. Из её протеза, проскользнув между неподвижными золочёными пальцами, со щелчком выскочил блестящий обоюдоострый клинок.

— Слушай, ты… Потрошительница! — давясь от ярости, прошептала она, притянув её к себе. — За тобой столько злодеяний, что любой Жнец, которому ты попадешься на глаза, вправе прикончить тебя на месте. То, что Обрубку удалось вытащить тебя с виселицы, говорит лишь о продажности пританов Хамунда, не более того. Не думай, что тебе удастся уйти от правосудия!