Пленники Пограничья
Шрифт:
— Эви, ложись! — всхлипывала Берта. Но дядя Эвальд, вместо того чтобы лечь, снова поднялся. Он стоял, согнувшись, ощупывал спину, глядел почему-то совсем в другую сторону, даже показывал туда пальцем. Саня отважно приподнялся, пытаясь увлечь старика вниз, но сам чуть не попал под удар и был вынужден вновь распластаться в пыли.
Бескостный раздулся, как наполненный гнилью аэростат. Он слегка развернулся, продолжая атаку.
Демон изменил направление, сейчас он летел прямо на главу септа. Струя вонючего воздуха тащилась за ним, как змеиный хвост, а впереди катилось чуть заметное облако пара. Дядя Эвальд щурился и моргал, как будто ничего не видел.
«Так
— Эви, не-ет! — на пределе связок орала тетя Берта.
В пяти сантиметрах от Анкиного затылка прокатилась ледяная пульсирующая масса.
— Вот, гадина! — Бернар привстал и запустил вслед летящему бурдюку мелким булыжником. Камень потерялся в складках смердящей псевдошерсти. Бескостный мешок размером с автомобиль настиг дядю Эвальда.
У Анки крик застыл в горле. Она начала дышать ртом, чтобы не стошнило.
Мария стонала, взбрыкивая ногами, как раненая лошадь. Наконец ей удалось подняться на четвереньки. Кожаная куртка лопнула в местах сгибов на локтях, подмышках и на спине, правая брючина покрылась трещинами, став похожей на чешую. Наездница мотала головой, пытаясь открыть глаза, но ресницы намертво примерзли к нижним векам.
Когда демон окутал старого Фэйри, тот издал слабый квохчущий стон. Саня стонал и бил кулаком по дороге, проклиная себя за неловкость и трусость. Ночные птицы затихли в кустах. Младшая ожидала всего чего угодно, она зажмурилась и приготовилась к худшему. Приготовилась к тому, что от старика останутся одни ноги до колена, или что его заморозят заживо, и он рассыплется на части, как показывали в страшном американском фильме про инопланетян. Но ничего такого не случилось. Бескостный пробуравил дядюшку насквозь и, колыхаясь, уплыл в заросли терновника. Дядя Эвальд покачнулся и рухнул на четвереньки. Он кашлял, изо рта его капала кровь, но внешне старик ни капельки не пострадал. Он так же, как Мария, покрылся льдом, весь посинел и трясся. Пока тетя Берта с плачем обнимала кровника, он вздрагивал и непонимающе озирался.
— Священные духи! — шептал Бернар. — Пусть падет гнев…
— Это я виноват, — причитал Саня. — Верь-не-верь, мог же его удержать, вот напасть какая…
Анка уже угадывала несколько волшебных фраз, которые произносил Бернар в моменты крайней опасности. Раньше она полагала, что это молитвы, но заклятия отличались от молитв православному Богу самым коренным образом. Добрые Соседи никогда не обращались к своим таинственным покровителям униженно; похоже, они считали многочисленных духов кем-то вроде партнеров.
Мария хрюкала и трясла шевелюрой, превратившейся в комок белой паутины. От ее висков поднимался пар. Наезднице удалось разомкнуть веки и удалось выдернуть руку из хищного времени обочины.
Звук был такой, словно в фортепьяно лопнули сразу несколько басовых струн. Наездница перекатилась на спину и шевелила подогнутыми ногами, как опрокинувшийся скарабей.
Насчет дяди Эвальда Младшая уже не сомневалась. Эвальд действительно ничего не заметил, и это было даже страшнее, чем появление демона. Ведь человек никогда не видит собственной гибели. Зато он первым увидел что-то далеко в поле и силился показать остальным.
— Скачут… на конях, с фонарями… — Бернар приподнял шевелюру, и Младшая увидела встопорщенные кисточки на ушах. — Нет, нет, можно не бояться, это дальние кровники…
Дядю Эвальда общими усилиями усадили на сумку, закутали во все имеющиеся тряпки и влили в рот несколько глотков бурбона. Он непрерывно валился на бок и бормотал нечто бессвязное,
Адская тварь испарилась среди кочек, как будто ее и не было, оставив после себя удушливый смрад. Анка поднялась, кое-как отряхнулась. На макушке лежал иней, щеки Бернар ей растер рукавом. Тетя Берта взяла себя в руки, прислонила покорного дядюшку к баулу и кинулась к наезднице. Саня подобрал оброненный в пыль пистолет и сразу же с воем выпустил его из рук. Замерзший металл содрал ему кожу с пальцев. Русский Фэйри отплевывался и тихо ругался в темноте.
— Что с вами? Покажите руку!
Мария раскачивалась, сидя на кромке дороги. Берта и Саня пытались ее согреть, Бернара послали сторожить дядю Эвальда. Анка тоже приняла участие в спасении Марии, изо всех сил дышала наезднице на лицо, пока к той не начал возвращаться румянец.
— Покажите руку! — требовала Берта.
Младшая не понимала английскую речь, но хорошо поняла, что экспедиция угодила в очередную беду. Про такие раны доктор Шпеер Анке ничего не рассказывал, даже не упоминал. Рука Марии от кончиков пальцев до локтя… постарела.
От локтя и выше начиналась упругая смуглая кожа в мелких черных волосках, кое-где покрытая шрамами и следами ранений; кожа вечно юной женщины, натянутая на вечно юное мясо, обновляемое реанимациями атлантов. Но ниже локтя предплечье съежилось в полтора раза, оформилась кость, игравший мускулами атлас кожи преобразился в морщинистую, в старческих пятнах тряпочку. Мария с ужасом в глазах притрагивалась здоровой правой рукой к искалеченной лапке столетней старухи. Ногти ее шелушились и осыпались, суставы вспухли болезненными шишками, на тыльной стороне ладони змеились старческие узловатые вены.
— Я ее не чувствую… не могу ничего удержать… кости ноют… — с каждым словом у наездницы лопались замерзшие губы и вскоре весь подбородок оказался залит кровью.
Берта жестами приказала Анке помочь ей наложить повязки. Затем предстояло в сумерках разыскать брошенную на дороге сумку с медикаментами и найти нужную мазь для губ и век.
— Эй, слышите? Они едут сюда! — предупредил Бернар из темноты.
Младшая оглянулась. Над тропой колыхался неровный свет масляных фонарей. Доносились звон металла и фырканье разгоряченных животных. Приближалось не меньше пятнадцати всадников. Невдалеке они замедлились и остановились — видимо, посовещаться. Дядя Эвальд поворочался в пыли, сделал усилие встать, но снова рухнул на дорогу. Ему удалось приподнять голову, плечи тряслись, по подбородку стекала розовая слюна. Старик что-то приказал Бернару и снова без сил опустился на землю. Парень метнулся к сумке с оружием.
В этот момент, совершенно не вовремя, над горизонтом вылупился краешек желтой луны, и болота начали оживать. Анка так и не успела понять, прошла целая ночь, или это только начало.
— Тетя Берта говорит, что Марию надо оттуда немедленно убрать! — перевел шепот старухи Бернар.
Тетя Берта прикрикнула на растерявшегося Саню, а сама потрусила к Эвальду. Бернар прикладывал все силы, чтобы поднять старика на ноги.
— А ну-ка, вместе! — скомандовал дядя Саня, подлезая под плечо великанше. — Машенька, давай, милая, надо встать!