Пленники старой Москвы

Князева Анна

– У тебя новый телефон?

– Нет…

– Можно я посмотрю?

– Смотри. – Герман придвинул к ней свой мобильник.

Взяв его в руки, она осмотрела корпус.

– Мне нравится.

– Я подарю тебе точно такой же.

– Когда?

– Завтра пойдет?

Она улыбнулась:

– Пойдет.

Герман покрутил головой.

– Есть хочу. Хоть бы салат принесли, что ли?

Ему принесли салат.

– Можешь есть без меня, я заказала только второе, –

сказала ему Катерина.

Он с аппетитом налег на салат.

– Жаль… – сказала она.

Герман поднял глаза:

– Что?

– Функции нельзя посмотреть.

– Что за проблема? Введи пин-код: год моего рождения. – Он вернулся к салату.

Катерина ввела пин-код. Одновременно с этим на телефон Германа пришло сообщение. Взглянув на мужа, Катерина заметила, что он немного напрягся, а потом протянул руку.

– Дай сюда. Это наверняка Балашов.

Катерина опустила глаза и демонстративно открыла сообщение.

– В чем дело? – Герман со стуком бросил на стол вилку.

– Это не Балашов, – тихо проронила она.

– Кто? – нервно спросил Герман.

– Стерникова. – Катерина взглянула на мужа. – Хочешь знать, что она пишет?

Герман не ответил.

– Она написала, – Катерина прочитала вслух сообщение: – Милый Зая! Спасибо за подарок. Купальник – для дубайского пляжа. В номере будем ходить голенькими. Тебе нравится такая идея? Люблю и тысячу раз целую. – Она подняла глаза и спросила: – И как тебе такая идея?

Герман выхватил из ее рук телефон и уставился на экран. Пробежав глазами текст сообщения, зло спросил:

– Она что? Рехнулась?

– Дама благодарит за подарок.

– Какой еще, к черту, подарок?! – Не контролируя себя, Герман повысил голос.

На них стали оглядываться.

– Она пишет про купальник…

– Я не дарил ей купальник!

– А еще там были цветы…

– Я не посылал ей цветов! – он вдруг вскинул голову. – Откуда ты знаешь про цветы? Здесь ни слова про них.

– Как откуда? – Сделав паузу, Катерина чуть отклонилась, чтобы позволить официанту подать тарелку со стейком. Она взяла нож и вилку и, перед тем как начать есть, обронила: – Я сама их послала.

– Ты послала цветы Стерниковой? – Казалось, Герман не готов в это поверить.

– Не только цветы… Еще и купальник. Мы купили его с Сапегой.

– При чем здесь эта дрянь?

– Эта дрянь иногда рассказывает занятные вещи. – Катерина отрезала кусок стейка, положила в рот, прожевала. Взяла бокал и сделала глоток вина.

Все это время Герман внимательно смотрел на нее.

– Например, вчера она рассказала, что накануне вы со Стерниковой были в ресторане, а потом

ты заночевал у нее, – продолжила Катерина.

– С чего она это взяла?

– У нее есть устройство, по которому можно определить, где находится тот или иной телефон. По-видимому, ваши со Стерниковой телефоны ночевали в одном месте.

Герман опустил голову и пару раз чертыхнулся.

– Никогда не думал, что это коснется меня…

– Что?

– Эта ее слежка. До сих пор она следила только за Балашовым. На его телефон у нее стоит блокировка. Балашов сам решает, что ей сообщать.

– Балашов не изменяет, – заметила Катерина.

– Ой ли! – В глазах Германа заиграла усмешка. – У Балашова есть вторая семья, где трое детей.

Катерина отложила вилку и нож.

– Зачем же ему Сапега?

– Не знаю. Никто не знает, зачем он живет с ней. Может быть, по привычке.

– Я – тоже привычка?

– Зачем ты так говоришь?

– Зачем ты так делаешь?

– Прости меня…

– Ты ее любишь?

– Нет, не люблю.

– Тогда зачем это все?

Герман отвел глаза и стал смотреть в сторону.

– Тебе меня не понять.

– Почему?

– Потому что ты женщина.

– А что? У мужчин порядочность отменяется? Верность им ни к чему?

– Говорю тебе, мужчины другие.

– Легче всего сказать так.

– Как?

– Непонятно. Мне кажется, ты и сам не понимаешь, о чем говоришь. Это отговорка. – Катерина придвинула бокал. – Налей мне вина.

Герман налил.

– И что теперь будем делать? – спросил он. – Вернее, что будешь делать ты? У меня, как понимаешь, выбора нет.

– Ничего.

– Обещаю, – сказал Герман, – теперь мы будем жить по-другому.

Она подняла глаза и посмотрела на него с вызовом.

– Куда денем Стерникову?

– Я брошу ее. Поедем со мной в Дубай.

– Никуда я с тобой не поеду.

– Почему?

– Потому что после Стерниковой будет другая. Ты ведь не остановишься?

Герман нахмурился, взял бокал и большим шумным глотком допил весь коньяк.

Когда он поднял глаза, Катерина увидела, что они повлажнели.

– Что с тобой? – она протянула руку и тронула кисть его руки.

Герман отдернулся:

– Что со мной? Ты спрашиваешь, что со мной? – Он говорил жестко, словно вколачивал гвозди. – Я не говорил тебе, что всю нашу жизнь тебя ревновал? Скажу больше: не просто ревновал. Я подыхал от ревности.

– Да я же никогда…

– Помолчи! Я тебя слушал. Теперь и ты послушай меня!

– Хорошо, – от удивления в голосе Катерины появились нотки покорности.