Пленники тайги
Шрифт:
— Но и если бы ты тогда на авось не понадеялся, а добил его, мы бы не имели сейчас таких проблем, снайпер ты наш косоглазый! — в тон ему осадил артиллериста Золотов.
— Тогда бы ваш любимый Пашечка истек кровью, и ни какой док ему бы уже не помог! — взорвался на крик полковник. В ту же секунду громадная ладонь немого шофера с размаху въехала в лицо Степаныча, как пушинку опрокинув того со ствол дерева, только подошвы с подковками мелькнули в воздухе.
— Хватит! — вскакивая заорал теперь уже Золотов. — Хватит выяснять кто и в чем виноват! Все виноваты. Выходить надо отсюда, а вы скоро сами друг другу глотки перережете!
Он перевел дух, за это время Степаныч с кряхтеньем и треском выбрался из бурелома
— Пошли, — скомандовал Золотов. — А то мы сегодня не обойдем эти чертовы пороги.
Он прислушался, вслед за ним все остальные затаили дыхание. Даже сюда, метров за триста от реки долетал шум ее норовистого течения.
На следующем привале поневоле всех тормознул доктор. Золотов обратил внимание, что Андрей, сосредоточенно о чем то думающий, машинально ежится, словно ему мешает что-то.
— Андрей, ты что так дергаешься? — спросил Золотов.
— А — а? Кто, я? Да, колет ч-что-то, под лопаткой.
Доктор хотел было снова уйти в свои мысли, но вдруг вскочил и начал быстро раздеваться.
— Ну, й-есть что? — спросил он, поворачиваясь спиной к попутчикам. Первым догадался Степаныч.
— Сидит, — подтвердил он, — только головка торчит. А вот еще, но этот впиться не успел.
Сразу же начался повальный взаимный осмотр. Оказалось, что все они были просто обсыпаны клещами. По счастью эти представители кровососущих находились по верх одежды, лишь доктор, лишенный головного убора, познакомился с этой тварью более близко. Золотов из предосторожности, дабы защитить шею, поддел под свое «американское кепи» большой носовой платок, сразу став похожим на какого то бедуина. Полковник для этих же целей не пожалел майку, а Василий свой поварской передник. Оставалась главная проблема: что же делать с доктором и его крошечным вампиром?
— В т-таких случаях подсолнечным маслом капают, и он сам вылазит, сказал доктор.
— Где бы еще его взять, твое масло? — в обычной своей грубоватой манере спросил Степаныч. — Может сбегать в ближайший магазин?
— А т-тебе конечно, х-хорошо. Загнусь от энцефалита, а ты только плясать будешь. Поди и не похороните, бросите к-как того на болоте!
— Да я тебя и сейчас живьем бы закопал, лишь бы ты мне нервы не мотал своим нытьем! — признался полковник.
— Вот-вот, от тебя иного и не жди. Т-ты и Семена наверняка хотел убить, ты же тоже тогда с-с Пашкой в тайге был?…
— Да хватит вам! Давайте думать что делать с клещом? Какие есть еще методы? — еле остановил ругань Золотов.
— Просто попробовать вытащить его… — начал было повар.
— Да бесполезно, — оборвал Степаныч, — все равно головка там останется.
— Может надрез сделать и вытащить? — предложил Золотов.
— Без наркоза? — ухмыльнулся полковник. — Это он у нас хирург, а не мы.
— А что еще делать то? — спросил финансист, вытаскивая из ножен отточенный до бритвенной остроты охотничий нож. — Ложись, — велел он врачу. Когда тот послушно улегся на мшистой подстилке, Золотов, прокалив нож над пламене зажигалки, протянул его полковнику. — На, режь.
Полковник протянул было руку, но тут запротестовал доктор.
— Этот!? — дернулся снизу Андрей. — Ни за что! Он же меня п-просто напросто п-прирежет!
— Ну а кто тебя резать будет? — разозлился Золотов. — Я не могу, Паш, может быть ты?
Паша осторожно взял в руки нож, сразу показавшийся в его огромной ладони не больше перочинного.
— Паш, ты ему заодно и обрезание сделай, — ехидно подсказал полковник.
Немому гиганту это предложение не понравилось, он посмотрел на голую спину доктора и отчаянно замотал головой. Золотов уже разочарованно развел руки, но тут неожиданно вперед выступил Василий, он молча забрал из толстых ка сосиски пальцев Паши нож и подойдя к доктору попросил: — Держите его.
Сначала все опешили, но тон, которым говорил повар, был по
— Готово, — сказал Василий, поднимаясь с земли. Вскоре все разглядывали микроскопическую тварь с черным круглым туловищем не больше типографской точки. Золотов отобрал у полковника его любимую плоскую фуражку и вылил на рану зашипевшего доктора остатки арманьяка. Степаныч, с горестным лицом наблюдавший за этой сценой, даже облизнулся с алчностью мультипликационного волка.
Все эти медицинские процедуры поневоле задержали продвижение небольшого отряда Золотова, что и позволило Астахову рассмотреть на горизонте дым далекого костра.
29. Поститься не вредно, но…
Астахов же не спешил. Остаток вечера и всю ночь он посвятил своим запасам мяса, сварив, и подкоптив его на костре. С утра же он двинулся вдоль реки вниз по течению, и через пару километров нашел небольшой лесок с несколькими сухостойными деревьями. Срубив их он к вечеру соорудил небольшой плотик шириной в четыре бревнышка и длиной не более трех метров. До ночи он успел добраться до первой Золотовской стоянки, где и заночевал. Весь остальной путь он повторял в точности до мелочей. В пороги со своим утлым саликом скрепленном тальником он соваться не стал, отправившись вдоль берега пешком. Для наметанного глаза охотника тропа оставшаяся от прошедших компаньонов Золотова казались чем то вроде Невского проспекта. Он абсолютно четко определил что идут все те же пятеро, опережая его более чем на двое сутки. Теперь начиналась гонка за лидером.
Там где Золотов и его команда снова начали сплавляться на лодке, Астахов пошел пешком. Он почувствовал характер этой реки, и вскоре действительно увидел среди прибрежной гальки и песка знакомые отпечатки рифленых солдатских сапог. Лишь через два дня Астахов взобравшись на сопку и осмотре окрестности в бинокль р ешил, что пришла пора строить плот. На этот раз у него получилось нечто солидное: шесть бревен довольно приличного диаметра и длиной не менее пяти метров. Для управления этим речным «дредноутом» Семен вперед ` пристроил длинное, массивное весло, вырубленное из трехметровой пихты. Привязав к поперечинам свой скромный груз и повизгивающую от неудовольствия лайку, Астахов перекрестился и оттолкнулся от берега шестом. Теперь он продвигался вперед очень быстро. Река успокоилась, а затем и совсем влилась какую то другую, более мощную реку. Редкие шиверы и перекаты Астахов проходил легко, хотя и не был особым специалистом по сплаву, так, пару раз сплавлялся с друзьями туристами на надувных плотах, да один раз уже геологом пришлось вот так же, на плоте, выбираться из тайги до людей со сломавшим ног товарищем. Хорошо у них тогда работал в экспедиции Савелий Варламов, промысловик из староверов, типичный Енисейский кержак. Именно от него Семен усвоил хитрую науку построения плота без единого гвоздя, только на деревянных штифтах и связках гибкого тальника.
Плавание выдавалось спокойным, Семен не тратил много времени на приготовление пищи, выручала копченая козлятина, да сплетенная из того же гибкого тальника «морда». Регулярно закидывая ее на ночь в реку Астахов неизменно выбирал с утра две, три рыбины, получая приятное разнообразие к своему столу. Издалека заметив на берегу всегда приметные кострища его предшественников, охотник приставал к берегу и внимательно осматривал место ночевки невольных попутчиков. Первым делом он убеждался, что следы все те же, затем клал ладонь на золу прикидывая по остаточному теплу когда же жгли этот костер люди. Судя по всем приметам он догонял их. И Астахов знал почему. За последние три ночевки он не нашел у костра ни одной косточки, ни звериной, ни рыбьей.