Плетельщица снов
Шрифт:
Над головой Кинси послышалось назойливое басовитое жужжание. Взвизгнув, он отбил крупное насекомое ладонью. Кинси прислонился к экрану, образовавшему вокруг него золотистую ауру.
– Чего вы от меня добиваетесь? – рявкнул он. – Признания? Любое признание, полученное под угрозой, не считается в суде доказательством.
– Верно, если признание выбито полицией, – согласился Чалмис. – Но когда дело касается частных лиц, понятие угрозы несколько расплывается и утрачивает четкость. Рад, что вы догадались: я весьма заинтересован в правосудии. Хочу лишь напомнить, что для исполнения
– Вы говорите об убийстве! – взвизгнул Кинси. В серых глазах Чалмиса на мгновение вспыхнул огонек гнева, и Кинси, позабыв о москитах, отпрянул от силового экрана, точно впервые осознав, насколько силен хозяин поместья. Затем Чалмис слегка опустил веки, и на его лице вновь появилась маска ироничного шутника.
– Я как раз надеялся, что мы подойдем к этой теме. Что-то я монополизировал разговор…
– Такое вам с рук не сойдет! – выкрикнул Кинси.
– Что? Невежественный горожанин заблудился ночью в лесу, и его настигла предсказуемая судьба. И не просто предсказуемая; такое происходит регулярно. Только в этом году в болотах Толедо утонули двое – лето было влажное.
Послышалось мерзкое басовитое жужжание, и Кинси отвернулся, обороняясь. Пока он загонял двух москитов на силовой экран, третий сзади впился ему в ногу. Кинси заверещал, когда в кровь проник яд, заплясал от боли и оторвал присосавшегося москита.
Чалмис терпеливо ждал.
Кинси в состоянии шока забормотал какую-то историю про Анайю, полную инсинуаций и наглой лжи об их вымышленных сексуальных отношениях.
– Сказки меня утомляют, – оборвал его Чалмис, – к тому же я опаздываю на обед. Пойду-ка лучше в дом.
– Вы блефуете.
– Мистер Кинси, насколько я понял, Вселенная существует для вас, пока существуете вы. Похоже, солипсизм – общая особенность сознания всех преступников. Но вы уж поверьте, для меня это ничто.
Чалмис встал. В кустах запели москиты. Кинси сломался.
– Меня зовут Карлос Диас, – торопливо заговорил он, прижимаясь к экрану. – Я был частным детективом в Рио. В прошлом году потерял лицензию. А потом эта большая шишка из фармацевтической компании «Портобелло» – доктор Бианка, заведующий отделом развития, – предложил мне тысячу песодолларов за то, чтобы я сходил к мисс Рюи и заказал ей сон. Но так, чтобы заказ нельзя было проследить. И дал мне свою отмытую «наличку». Ай! Ой! Снимите его с меня!
Кинси завертелся, отчаянно размахивая руками и пытаясь избавиться от маленького кошмара, погрузившего хоботок в его спину.
– Прислонитесь спиной к экрану, – посоветовал Чалмис.
Кинси/Диас последовал совету и продолжил исповедь в еще более быстром темпе.
– Я увидел возможность сорвать куш, – тараторил он, задыхаясь. – Вложить деньги в именной чек… закоротить синтезатор мисс Рюи… и побудить ее включить его до того, как она сходит с чеком в банк. Никто не заподозрит связи между чеком и несчастным случаем. Потом выждать три месяца и обменять чек обратно на деньги. У меня есть старый друг в аэропорту… он думал, что я расследую какое-то дело. Я добрался до багажа мисс Рюи, вытащил синтезатор, вставил
– Значит, вас не нанимали убить ее, – заметил внимательно слушавший Чалмис. – Просто к двум великим мыслителям пришли одинаковые идеи.
Диас смолк, очевидно, осознав, что только что утратил возможность оправдать себя.
– Вы доставили сон заказчику? Для чего он ему потребовался? Что вы еще о нем знаете?
– Он мне не сказал зачем. А диск сейчас у него. Я отдал его в понедельник.
Диас отчаянно пытался вспомнить новые факты, чтобы ублажить своего мучителя. Вокруг него все яростней жужжали москиты.
– Прежде я никогда о нем не слышал. Он богатый человек, живет в одном из старинных поместий кофейных плантаторов. Дом с видом на море. Я предположил, что он хочет защитить свою репутацию, и не стал совать нос в его дела. И он не должен был предлагать исполнителю такую крупную сумму, – нашел Диас оправдание и для себя. – Да впустите же меня, ради всего святого!
Чалмис, чье лицо оставалось в тени, вгляделся в Диаса, освещенного слабым сиянием защитного поля, и решил, что тот наконец сказал правду. Во-первых, для выдуманной его история не была достаточно драматичной. А во-вторых, из-за москитного яда у жертвы слегка поехала крыша, и бедняге стало уже не до изощренного фантазирования.
– Положите лучевик возле экрана и встаньте к тому дереву, – приказал Чалмис.
Он кое-что подстроил на пульте, протянул руку сквозь появившееся в экране светящееся окошечко и взял оружие. Потом расширил круг и пригласил Диаса внутрь. Прихрамывая и спотыкаясь, тот поплелся через лес в сторону дома. Чалмис шел следом.
В кабинете их ждала встревоженная Анайя в компании шерифа Йодера и его помощника Шримла.
– Боже мой, – произнесла она, увидев напряженное и уже распухающее лицо Диаса, потом сжала губы и воздержалась от комментариев. Чалмис был привычно вежлив и благожелателен. Преисполненный подозрений Диас хранил упорное молчание.
– Добрый вечер, Билл, – поздоровался Чалмис с соседом. – Это и есть та небольшая проблема, о которой я тебе говорил. Думаю, пока можно оставить в стороне сложности международных законов, – он кивнул Анайе, – и арестовать этого человека за нарушение границ частных владений. Такое вполне в пределах юрисдикции местных стражей порядка. Ах да, еще можете проверить этот пистолет. – Он вручил шерифу лучевик. – Как мне кажется, он им владеет незаконно.
Шериф Йодер приступил к формальностям ареста. Диас встрепенулся и попытался обороняться.
– Этот человек сам меня пригласил, – начал он. – Он мне угрожал… пытался убить… и все это записано на диске…
– Ну-ну, господин Диас, – охладил его Чалмис. – Не начинайте того, чего не сможете закончить. Вспомните, что еще есть на этом диске. Я вас и пальцем не тронул. Вы были вооружены смертельно опасным оружием, а я безоружен. Кстати, вы больше часа провели в пределах моей собственности, прежде чем объявили о своем присутствии. Да будет вам известно, что я владею несколькими сотнями акров земли и вокруг огороженного силовым экраном дома.