Плевое дело

Серова Марина Сергеевна

Он подскочил ко мне и, присев на подлокотник, затараторил как из пулемета:

— Вчера Максим привез ее, — кивок в сторону Баранского. — Я очень обрадовался. Мы весь вечер разговаривали с Ларисой. Помирились. Выяснили все недоразумения. Она рассказала мне о том, что с ней случилось. Это, конечно, ужасно, но, как говорится, что было, то прошло. Мы поужинали, и Лариса, сказав, что очень устала, отправилась спать. Я и Маргарита еще немного посидели и тоже пошли спать.

Признаться, я здорово испугалась,

что Олег Владимирович начнет сейчас так же обстоятельно рассказывать о том, что ему снилось сегодня ночью, но он неожиданно резко закруглился:

— А когда утром мы проснулись, Ларисы уже не было.

Воцарилась глубокая тишина. Я достала сигареты и закурила. Причем без разрешения, так же, как Задунаев делал это у меня дома. Но сейчас его такие тонкости не волновали.

— Может, она пошла в булочную? — предположила я, видя, что и Задунаев и Максим чего-то ждут от меня.

— Вы с ума сошли, — выпучил глаза от удивления Олег Владимирович. — У нас имеется для таких дел прислуга.

— Хорошо, — кивнула я. — Предположим, Ларисе просто захотелось прогуляться.

— В пять утра? — снова встрял вредный Задунаев. — С ней никогда в жизни не случалось ничего подобного.

— Откуда вы знаете, что она ушла в пять утра?

— Я зашел к ней в комнату, когда было десять минут шестого.

— Зачем?

— Узнать, все ли с ней в порядке.

— Вы что, всегда так рано встаете? — продолжала допытываться я.

— Всегда, — подтвердил он и добавил: — Привычка.

— Ладно, — мне ничего не оставалось делать, как согласиться с ним. — Каковы ваши предположения?

— Ее снова похитили! — выпалил Олег Владимирович.

— Как? Каким образом?

— Не знаю, — признался он.

Я помолчала и спросила:

— Кто-нибудь видел, как Лариса покидала дом?

— Нет. Никто. Я уже, прежде чем позвонить вам, опросил прислугу. Никто ничего не видел.

— Плохо, — резюмировала я.

— Предлагаю поехать в тот же дом, где мы были вчера, и перевернуть там все вверх дном, — внес предложение Баранский, тем самым вклиниваясь в наш с Задунаевым разговор.

— Похоже, ничего другого нам не остается, — поддержала я.

— Что за дом? — снова засуетился Олег Владимирович. — Я поеду с вами.

— Нет, — отрезал Максим и поднялся с кресла. — Ты, Олег, езжай на работу, а мы с Татьяной сами справимся.

— Подождите, Максим Викторович, — остановила его я. — Прежде чем мы уедем, я бы хотела выяснить еще кое-какие моменты.

— Какие? — в один голос спросили меня Задунаев и его пресс-секретарь.

— Для начала мне надо взглянуть на Ларисину комнату. Ту, в которой она спала сегодня. Это возможно?

— Конечно, — закивал головой Задунаев. — Пойдемте, я вам ее покажу.

Я двинулась по коридору за Олегом Владимировичем, а Максим поплелся

вслед за мной. Лицо у него при этом было очень кислое. Похоже, он всегда был человеком действия. Теория не для него.

Комната Ларисы оказалась небольшой, но мне она понравилась. Что называется, миленькая. Веселенькие обои, розовые занавесочки, все прибрано и со вкусом обставлено. Неприбранной была только постель. Я сделала из этого вывод, что Лариса не собиралась уходить. Или, во всяком случае, думала уйти ненадолго.

— Ну что? — Задунаев вылез из-за моего плеча, как черт из табакерки.

— Ничего, — ответила я. — Скажите, Лариса вела дневник?

— Чего? Дневник? — не понял он. — Какой еще дневник?

Все с ним было ясно. А еще говорил, что заинтересован в личной жизни дочери.

— Вы не возражаете, если я тут немного осмотрюсь?

— Нет, — он мотнул головой. — Нам выйти?

— Не надо. Вы мне не мешаете.

После этих слов я приступила к осмотру. Обыскала письменный стол Ларисы, покопалась в ее одежде, даже под матрац заглянула. Никакого дневника, никаких писем, ни малейшей записки. Снова неудовлетворительный результат.

В течение, наверное, целых двадцати минут, пока длились мои поиски, Задунаев с Баранским топтались у двери.

— Ничего не нашли? — разочарованно поинтересовался продюсер, когда я остановилась в центре комнаты и обернулась к ним.

— Ничего. У Ларисы была еще личная комната?

— В каком смысле? — Задунаев продолжал блистать своей тупостью.

— Ну, комната, в которой она училась, вязала, принимала гостей, читала книги, наконец.

Олег Владимирович снова, как баран, помотал головой и ответил:

— Лариса все это делала здесь. Кроме вязания. Она вообще не вязала.

Я вздохнула. Ну что с ним делать? Пускаться в объяснения, что насчет вязания я пошутила?

— Ну что, мы едем? — опять вмешался Максим и тем самым избавил меня от тягостного общения с Олегом Владимировичем.

— Думаю, ехать в тот домик не имеет смысла, — изрекла я.

— Почему?

Я уже собиралась было пояснить ему, а заодно уж и Задунаеву свою мысль, но тут на пороге возникла девушка и вместо приветствия с ходу засыпала нас вопросами:

— В чем дело? Что случилось, Олег? Что вы здесь делаете? Где Лариса?

Все ее вопросы остались без ответа, и она, переведя взгляд на меня, поинтересовалась:

— Вы кто?

— Я — это я. А вы кто?

— Я — хозяйка этого дома.

Вот так новость! Сначала я не поняла, что она имеет в виду, но потом догадалась. Задунаев говорил, что женат на женщине, почти ровеснице Ларисы. Как он сказал ее зовут? Кажется, Маргарита. Да, точно, Маргарита. Стало быть, передо мной именно она. На всякий случай я решила это уточнить: