Пли! Пушкарь из будущего
Шрифт:
Все втроем мы отправились в воинскую избу – некое подобие казармы. Воевода отдал распоряжение, и перед зданием выстроилось около полусотни воинов. Воевода пояснил:
– Кто хочет пойти с лекарем, не в службу, а за деньги, однако придется мечом помахать, и не каждому назад вернуться придется.
В строю послышался сдержанный разговор. Откликнулось десятка полтора. Воевода выбрал десяток, подозвал их ко мне. Я сказал, чтоб были готовы и подобрали себе крестьянскую одежду, поедем на крестьянских подводах, не раскрывая себя, вроде как выманивать будем. Дело оставалось за кораблями.
– Есть ли у тебя умелый воин и хороший учитель? Хочу брать уроки фехтования – воином мне уже не стать, но в заварушке хотелось бы уметь себя защищать и продать жизнь подороже.
– Как не быть? – прогудел воевода.
Мы зашли в маленькую каморку, прилепившуюся к воинской избе. Там сидел и чинил прохудившиеся штаны уже седой сухонький мужичок.
– Вот, Сидор, умелец на все руки: и мечом в обеих руках, и копьем мастер, и луком не хуже татар владеет. В походы по причине старых ран уже не ходит, но воин знатный.
Внешне мужичок такого впечатления не производил, но договорились ежедневно проводить упражнения с оружием, тем более цена обучения оказалась приемлемой. Заодно воевода подсказал, где мне можно договориться насчет судов. Решив часть вопросов, я направился домой, где пообедал, немного отдохнул и уже на возке с новым кучером Потапом отправился по делам. Первым делом в госпиталь. Здание ничуть не изменилось, из дверей с радостными криками выбежали мои ученики и помощники. Все за прошедший год подросли и возмужали, у юношей Петра и Михаила подросли куцые бородки, девушка Маша похорошела и округлилась.
– Как вы тут без меня? Справляетесь?
– Делаем что можем, каждый день болящих принимаем, однако опыта не хватает, времени научиться мало было.
Я посмотрел несколько больных, дал наставления о дальнейшем лечении.
– С завтрашнего дня буду навещать, сложных или непонятных больных оставляйте, будем лечить вместе.
Я обнял своих помощников, поблагодарил, что нашел госпиталь в полном порядке, и вскочил на возок. Следующей целью было посещение банка.
Интересно, как там вложенные деньги?
У дома, нашими стараниями превращенными в банк, стояли несколько купцов, что-то горячо обсуждавших.
Увидя меня, они замолчали и переглянулись, затем поприветствовали. Я миновал двух дюжих привратников у дверей и вошел в здание, сразу пройдя в комнату управляющего – Никиты Иванова. Тот оторвал голову от стопки бумаг, узнал, вскочил из-за стола и кинулся обнимать.
– Наслышан я уже от людей о твоем возвращении, никогда не верил, что ты сгинул, как раз сейчас подсчитываю твой барыш, ведь банк процветает, пользуется уважением и доверием. По моим прикидкам, твоя доля со вложенного капитала около пятидесяти тысяч рублей.
Я прикинул, выходило неплохо, на один вложенный рубль за год получил четыре. Выгодное дело.
– Хорошо, я заеду завтра, подготовьте расходы и доходы. Хотелось бы посмотреть!
– Вот и славненько, сразу обсудим
На том мы сердечно распрощались. Я заехал на торг. Мое развлекательное заведение действовало исправно, деньги еженедельно сдавались по счету Анастасии, на эти деньги они безбедно и жили без меня целый год. За делами я не заметил, как начало темнеть. Устало сев в возок, бросил кучеру:
– Домой!
Вечером не спеша поужинал, поиграл с Мишей и, сев в кресло, затеял обстоятельный разговор с Настей.
– Дела в городе идут неплохо, на каруселях, в банке и госпитале порядок, дома деньги есть. На днях хочу съездить в деревню, давно во Власьево не был, надо проверить лесопилку и поглядеть, как идут дела на сахарном заводике, я его еще не видел в действии. – Настя согласно кивала головой. – Вопрос не в этом – что ты скажешь, если мы переедем в Москву? Здешний дом и все имущество придется продать.
– Ой, не знаю, любимый мой. Что сделаешь, то и ладно будет. Я как нитка за иголкой за тобой. Тебе решать. Только привыкла я.
– Отдохну немного, осмотрюсь, да думаю в Москву съездить, долг за дом отдать надо. Плату за работу – сторожу да управляющему отдать, к митрополиту Филарету в Кремль сходить – не передумал ли, может, другого кого нашел?
– Не ездил бы ты, любый мой. Не дай бог, по дороге опять беда какая случится. Или, если уж так надо, найми ладью, по воде, поди, спокойнее будет.
– Хорошо, милая, я подумаю.
Говорить, что я решил посчитаться с разбойниками, не стал. На следующий день, одевшись подобающе, я поехал в храм – надо было посетить митрополита Рязанского отца Кирилла. Застал его я в добром здравии, несколько уставшего после заутреннего богослужения. Осеняя себя крестом, низко поклонился. Я помнил, что в разговоре патриарх Филарет опирался на мнение митрополита Рязанского.
– Рад видеть тебя живым и в здравии, сын мой! Уже не раз патриарх наш святейший справлялся в грамотках о тебе: почему в Москву не едешь, государеву волю не исполняешь. Отписал я, что пропал после разбойничьего налета по дороге. Бог дал – вернулся!
Я вкратце пересказал свои приключения с пленением и высвобождением. Митрополит слушал заинтересованно, в конце сказал:
– Пошлю с оказией патриарху письмецо, обскажу, почему заминка получилась, об ответе извещу. Наверное, после плена отдохнуть не помешает?
На прощание я положил на стол изрядный кожаный мешочек с серебром – на строительство собора.
С легким сердцем отправился в госпиталь. Помощники подготовили несколько пациентов, вместе с ними обследовали, одному была сделана несложная операция. Я предупредил ребят, что отлучусь на несколько дней. На другой день, встав пораньше, положил приготовленный с вечера узелок с провизией, с кучером Потапом поехал навестить свою деревеньку Власьево. Дорога петляла между речкой и полями и была уже известна. Кучера приходилось направлять, он ехал сюда в первый раз. Подъехав, я прямо не узнал деревеньки, лесопилка расширилась, на окраине стояли новые большие здания сахарного заводика, на перекрестке дорог желтел новыми бревенчатыми стенами постоялый двор с трактиром.