Плоды проклятого древа
Шрифт:
В следующий миг дверь кабинета с грохотом слетела с петель. Едва различимое глазом движение, укрытое изумрудной вспышкой, размазалось от входа до самого стола, чтобы через мгновение стать облаченной в белую мантию фигурой с зеленым мечом в руках. Кончик которого замер в паре миллиметров от горла Эмили.
— Итак, директор, не желаете объясниться? — прошелестел Магистерий через динамики маски. Он как-то подбирал низкие частоты, из-за чего голос звучал особенно жутко.
— Для начала, слезь с моего стола, — отозвалась
— Как только вы объяснитесь, почему я две недели вкалываю как проклятый, а дома меня вместо ковровой дорожки или хотя бы обычного «спасибо» встречает толпа линчевателей с факелами. И почему никому не приходит в голову кидаться дерьмом ни в Дракон, которая строила фильтрационный лагерь, ни в Оружейника, создавшего аналитический алгоритм, ни в Александрию, которая все санкционировала. Зато всех собак повесили на одного Стража, который просто предложил идею.
— Для начала, прекрати усугублять свое и без того плачевное положение. Твоя карьера героя и так висит на волоске, так что…
— Засунь эту карьеру себе в жопу, Свинка. Это твоя работа — всех убеждать, что я добрый и пушистый, и ты обосралась вонюче на всю страну. Сейчас мне больше всего хочется отделить твою тупую башку от тела, да только не могу понять, где шея.
— Магистерий, я весьма сочувствую желанию прикончить твоего директора, — подала голос Коста-Браун. — Однако сейчас тебе лучше убрать оружие и выслушать, что предлагаю я.
— Кхм, так мы не одни, — смертоносное гудение зеленого меча смолкло, и лезвие опустилось к полу. — Прощу прощения за эту безобразную сцену, сказывается переутомление.
— Раз твой конфликт с директором дошел до точкикипения, перевод будет самой разумной мерой.
— Прикольно. Именно об этом всегда мечтал. То есть работаешь, стараешься, а тебя задвигают в какую-нибудь дыру, чтобы прикрыть задницу руководства.
— Если называть Лос-Анджелес дырой, то да, именно так все и обстоит.
Хотя такой перевод больше тянул на «стремительный карьерный взлет», Эмили не смогла сдержать мстительной ухмылки при виде смятения Магистерия. Оно было хорошо заметно даже через глухую маску.
— Это предложение исходит не от СКП, а от Александрии. Она ходатайствовала о том, чтобы ты находился под ее присмотром. В других обстоятельствах я бы не стала прибегать к настолько радикальным мерам, но вот у меня лежит рапорт от Дракон, которая сообщает, что ты резко негативно относишься к идее продолжить работу в Протекторате после совершеннолетия. Это так?
— Боюсь что да, мэм.
— Причина?
Страж мотнул головой в сторону Эмили.
— Ясно. В таком случае, перевод состоится по окончании учебного года. Если ты не против, конечно.
— А если я против?
— Тогда…
— Дайте мне время подумать. И доступ к полной информации по Серому Мальчику.
— Это еще зачем?
— Я пытаюсь исследовать природу сил. И нащупал кое-что, что может стать ключом к освобождению его жертв. Также мне нужен доступ к самим жертвам, а лучше к нескольким разным.
— Ты его получишь.
Магистерий кивнул и вышел вон, не обратив внимания на толпящихся у входа в кабинет оперативников. Лицо Коста-Браун на экране снова повернулось к ней.
— Так-так, директор Пиггот. Вы что-то говорили про отставку, верно?
4.3
Проблемы начались на следующий день. Стоило мне прийти на базу, как меня моментально вызвали на ковер, где сотрудники СКП в сопровождении Мисс Ополчение конфисковали мой меч. Никто и никогда не узнает, каких усилий мне стоило не покрошить их на месте. Я мог стерпеть многое, но не то, как какие-то канцелярские черви лапают мое любимое творение.
«Лос-Анджелес. Три месяца потерпеть, и больше я этих идиотов не увижу».
— Главное, рукоятку не трогайте, — добавил я вслух. — А то руку оторвет.
Воротнички озадаченно на меня уставились, и тогда я постучал по рукояти карандашом. Из нее моментально выскочило три тонких, но очень острых лезвия, которые должны были исключить возможность использовать против меня мое же оружие. Одновременно с этим электрический пробой разрушил внутренние механизмы и сжег энергетическую матрицу в клинке. Теперь максимум что можно было сделать с этим мечом — расколотить на куски и продать ювелирам. Ну, если бы торговать драгоценными камнями было так просто, я бы не связался с Гезельшафтом.
— Магистерий, почему в спецификации не была указана эта ловушка? — строго поинтересовалась Мисс Ополчение.
— Потому что тогда теряется смысл? Если про нее все знают, она не будет эффективна.
— И я могу предположить, что в прочих твоих устройствах тоже есть такие же… меры защиты?
— Так я вам и сказал.
— Это будет отражено в твоем личном деле.
Да на здоровье. Личное дело могло отразиться на карьере в Протекторате, на которую я не нацеливался, так что писать там могли что угодно. А меч я легко мог сделать новый.
На этом, однако, проблемы не закончились. Высочайшим указом Ее Свинейшества мне были назначены курсы контроля гнева. Здесь изворачиваться или упираться было бесполезно. Выбитую дверь видели все, кто тогда находился на этаже, как и то, как я держал меч у горла директора. Я сам до сих пор не мог понять, что на меня нашло. Мне и раньше доводилось усилием гасить внезапные вспышки ярости, но эта с предыдущими не шла ни в какое сравнение. Я просто не мог остановиться — да и не хотел, если честно.