Плоды проклятого древа

Demonheart

2.2

От кого: gibe_me_@[email protected]

Тема: RE: английский завтрак

«В ходе последнего исследования традиционной кухни мы обошли несколько заведений различной ценовой категории и географического расположения: это были ресторан «Yellow hall», обычный кафетерий в даунтауне «Regency» и кафе в туристическом районе «Quo Vadis».

Как известно, традиционный английский завтрак состоит из 7 компонентов: яичница-глазунья, жареный бекон, томаты, консервированная фасоль, колбаска, тосты и чай. Вариации могут быть различными, равно как допускаются дополнительные элементы в виде картофельных оладий, капустно-картофельной поджарки,

различных соусов. Сломано немало копий на тему того, какой же соус идеально дополняет английский завтрак, томатный кетчуп или коричневый финиковый соус, однако знатоки не отдают предпочтения ни одному, считая, что каждый из них идеален с разными продуктами. Например, бессмысленно класть на жареные томаты кетчуп, коричневый соус подчеркнет их вкус намного лучше. Равно как кетчуп гораздо лучше сочетается с беконом. В ирландской и йоркширских вариациях этого блюда вместо чая может подаваться пиво или эль.

Вынуждены признать, что хотя английский завтрак является настоящей холестериновой бомбой, закладываемой под ваш организм, нельзя не отметить его феноменальную питательность. Недаром на родине его называют завтраком на весь день».

Я на несколько раз перечитал письмо. Надо было отдать должное Гезельшафту, законспирировались они на славу. Не зная заранее условленных знаков, раскрыть метод связи мог только сильный кейп-Умник, и только достаточно четко представляя, что именно ищет. В определенной последовательности букв и символов, в порядке слов и предложений скрывался IP-адрес и пароль для доступа к виртуальному серверу, который в свою очередь ответит на запрос только к определенному порту с определенного диапазона прокси-серверов. Получив правильный запрос, сервер единственный раз передаст шифрованный пакет с данными и отключится.

Сам пакет был защищен шифрованием с настолько длинным ключом, что все суперкомпьютеры мира, и даже большинство технарей потратили бы много месяцев на взлом. Компьютеры и программы сами по себе не были моим профилем, написанный мною декодер изяществом и оптимизацией не отличался даже по обычным меркам, но у меня имелся ключ.

Домашний компьютер натужно загудел, пытаясь своим не самым мощным процессором прожевать пришедший файл. Я откинулся в кресле и потер уставшие глаза. Неделька выдалась утомительная.

Я официально стал Стражем. Мое фото уже висело в холле штаб-квартиры СКП, у меня брали интервью местные журналисты — разумеется, я отвечал то, что нужно, а не то, что хотелось. Весь спектр ограничений и обязанностей Стража лежал на моих плечах грузом но, полагаю, лучше было терпеть этот груз, чем ходить по улицам с нарисованной на спине мишенью. Печально конечно, что хорошая драка в ближайшем будущем не светит, потому что враги внезапно кончились, но надеюсь, Слава решит взять реванш. Если нас согласится подстраховать Панацея, то можно будет практически не сдерживаться. Если же нет… ну что же, придется выкроить время и попробовать пощипать Барыг. Это не повлияет на хрупкий баланс сил в городе, но позволит и дать моей силе порцию желанного насилия, и положительно повлиять на город в целом — хотя бы временно наркоты станет меньше. А у меня будет необходимое сырье, потому что буквально вчера на мою просьбу предоставить полфунта героина отдел снабжения раздраженно ответил, чтобы служебная почта не использовалась для глупых розыгрышей.

И, что самое главное, мое сотрудничество с «Медхолл» было официально закреплено, и новая партия пробников, сделанная с учетом возможностей и потребностей корпорации, отправилась на испытания. По итогам будут отобраны самые удачные образцы, которые отправятся на повторную доводку, чтобы максимально оптимизировать баланс эффективности и долговечности.

В остальном складывающийся график выглядел достаточно сносно. Три дня в неделю полностью отводились на работу Стража, включая в себя патрулирование и участие в различных акциях. Еще три частично высвобождались для амплуа целителя, потому что с раскалывающейся головой оставалось либо лежать пластом, либо закинуться «мистером Хайдом» и запереться в выделенной

мастерской в штаб-квартире. Меня очень настойчиво просили не выходить наружу в упоротом виде. Как я ни старался объяснить, что внутренняя личность временами адекватнее основной, и точно не станет делать ничего, что мне навредит. Один день — «для себя». Формально это был выходной, по факту выходных у Стражей не было, особенно если почти все свободное время проводить в мастерской.

Плюс изучение инструкций, протоколов и формальных процедур. Плюс общие для всех Стражей тренировки по взаимодействию с силами СКП и прочими официальными структурами, и использованию стандартного снаряжения. Плюс Пиггот сразу после присяги с оттенком какого-то мстительного удовольствия представила мне личного инструктора по фехтованию. Зачем это нужно, я так и не понял, как и того, где СКП умудрилась за несколько дней откопать кого-то, владеющего средневековым оружием. Кроме того, ни одна существующая техника не учитывала баланс и режущие свойства технарского оружия. Кажется, она преследовала ту же цель, что и Оружейник — максимально занять мое время.

Я лишь пожал плечами и тем же вечером смешал снотворное, эффект которого длился меньше трех часов, и заменял собой полноценный семичасовой сон. Только мысленно укорил себя за то, что раньше не додумался.

Со снотворным вообще вышла довольно странная история. Первый раз я принял его там же, в штаб-квартире, благо там были все возможности для круглосуточного пребывания. Я проспал до двух часов ночи, после чего бодрый и полный сил принялся за работу над полетной системой. От дел меня отвлек вызов с терминала, и Оружейник без особого благодушия поинтересовался, чем это я один занят в пустом Хабе. А после того, как я объяснил ситуацию, то попросил прислать с помощью дрона немного такого же средства. Для тестов и испытаний, разумеется. Через два дня батарейки на антиматерии, которых почему-то так остерегалась Пиггот, без каких-либо проблем прошли комиссию для повседневного использования.

В больнице приходилось тяжелее.

Во-первых, мне чуть ли не с боем пришлось выбивать право посещать психиатрическое отделение. Сопротивлялись решительно все — начиная директором, которой очень не хотелось допускать новоиспеченного Стража до углубленной работы с психотропными веществами и заканчивая собственно психиатрами, которые опасались остаться без работы. Чтобы уломать Пиггот, пришлось пустить в ход тяжелую артиллерию, в виде отдела по связям с общественностью, Оружейника и Мисс Ополчение. После почти часовой дискуссии, в ходе которой я преимущественно сидел в стороне и невинно молчал, было решено, что позитивный эффект покроет возможные пересуды о моей способности влиять на чужое сознание. Психиатрам же хватило клятвенного заверения не посягать на сравнительно легкие, купируемые обычной терапией случаи, вроде биполярных расстройств и депрессий, и заниматься исключительно безнадежными случаями.

Во-вторых, сила продолжала преподносить сюрпризы. Само по себе регулярное использование сквозного зрения на людях создавало серьезную нагрузку, из-за чего я в день мог заняться небольшим количеством пациентов, особенно когда дело касалось мозга.

Все это не шло в сравнение с шизофренией. В глубине души я заочно возненавидел пятницы — потому что именно в пятницу служебная машина СКП привезла меня на окраину города к унылому двухэтажному зданию, построенному в первой половине двадцатого века. Просто находиться там было страшно, но вдвойне страшнее оказалось остаться наедине со своей первой психической пациенткой.

Согласно медицинской карточке, ей было двадцать, на вид я бы не дал меньше сорока. Она почти не реагировала на происходящее, конвульсивно подергивала руками и время от времени принималась озираться по сторонам с выпученными глазами. В тот день я понял, что все хвастливые россказни Виктора про «взгляд в лицо смерти», которыми он успел меня задолбать по время моего визита в офис «Медхолл» — полная херня. Первый настоящий ужас, с которым я столкнулся, выглядел вот так — заторможенным от нейролептиков, с распадающимся мышлением, практически утратившим контакт с реальностью.