Плохая мать
Шрифт:
— Ох, — выдохнула Сиенна. — Мне очень жаль, — сказала она тихим голосом.
Но Мирабель улыбнулась.
— Не извиняйся, милая. Я не… Без него наша жизнь стала лучше.
Но что-то слегка изменилось в выражении ее лица, как будто она не была до конца уверена в том, что сказала.
— И… и у тебя есть Аргус, — добавила Сиенна, желая, чтобы выражение беспокойства в глазах Мирабель исчезло.
Хмурое выражение лица Мирабель сменилось
— Да. Да, у меня есть Аргус.
Мирабель отпустила ладонь Сиенны, и та открыла ее, свет попал на браслет, и он ярко засверкал.
— Это недорогая вещь, — быстро сказала Мирабель. — И, более того, это так… с ним связаны тяжелые воспоминания. Я должна была избавиться от него уже давно.
Она смотрела на браслет, несколько мгновений выглядя обеспокоенной, прежде чем, кажется, взяла себя в руки, и ее улыбка стала ярче.
— Должно быть, это судьба, что я сохранила его, и что он должен принадлежать Эмибет. Пусть он оставит новые воспоминания. Хорошие.
Сиенна обдумала это с сомнением. Это было мило. А Эмибет была доброй. Сиенне хотелось подарить его ей, но она не была уверена, что стоило позволить Мирабель расстаться с тем, что, несмотря на ее слова, выглядело ценным.
Но если это было так, разве она уже не продала бы его? Несколько раз она видела, как Мирабель заламывала руки и тревожно хмурила лицо, просматривая счета.
— Я…
— Ой! И у меня есть коробка, которая идеально для него подойдет. — Она ухмыльнулась, обняв Сиенну. — Скажи «да», Сиенна, и ты пойдешь на эту вечеринку и весело проведешь там время. Ничто не сделает меня счастливее.
Сиенна улыбнулась в ответ, любовь и благодарность охватили ее так, что она едва могла дышать.
— Хорошо, Мирабель. Спасибо. Большое спасибо.
Внимание Сиенны привлек маленький мальчик, оторвав ее от воспоминаний о том, как слезы жгли ей глаза. Боже, давно она не позволяла себе настолько глубоко погрузиться в прошлое. Ребенок выбежал из одного из трейлеров и нырнул за дерево, прижав руку ко рту, как будто пытался удержаться от громкого смеха, когда трое других детей повернули за тот же угол, что и он, и тоже спрятались. Они играли в прятки. Мирабель никогда не позволяла им играть в эту игру. По ее словам, ее нервировало то, что один из них где-то спрятался и попал в ловушку. И она выглядела искренне расстроенной, когда говорила это, поэтому Сиенна и Гэвин подчинялись. По крайней мере, пока она была дома.
Губы Сиенны слегка изогнулись, и она подавила эмоции, наблюдая, как разворачивалась невинная игра, «искатель» заставлял остальных взвыть от радости, когда он их находил. Эти дети были еще молоды. Они жили и играли беззаботно. Они еще не были достаточно взрослыми, чтобы осознать, что другие будут смотреть на них свысока из-за того, откуда они родом. Они не стеснялись своей поношенной одежды или сломанной машины своих родителей, которая, скорее всего, приведет
Улыбка Сиенны растаяла, когда она напомнила себе, что ей лучше перестать проецировать на этих детей свою собственную неуверенность и вызывающие дрожь воспоминания. Возможно, они были достаточно сильны, чтобы не определять себя по тому, откуда они родом. Возможно, их родителям, хоть и бедным, было на них не наплевать.
Может быть, у них такие матери, как Мирабель, а не моя.
Она издала болезненный звук разочарования, повернула ключ зажигания и завела машину. Сейчас у нее не было на это времени, да и в этом не было никакого смысла. Зачем она приехала сюда? Она действительно понятия не имела, разве что, возможно, чтобы доказать себе, что она могла. Итак, хорошо, теперь она посмотрела, столкнулась со своим прошлым лицом к лицу, пережила это и могла продолжать свою жизнь, зная, что, хотя теперь прошлое и стало ближе, оно все еще не имело над ней реальной власти. Это было всего лишь место. Оно не жило и не дышало.
Она развернула машину, надавила на газ так, что ее шины завизжали, и позади нее взвился клубок пыли.
Если оно не живет и не дышит, то почему ты мчишься прочь, как будто оно может найти способ преследовать тебя?
Но она подавила шепот, зная, что хорошего ответа не было.
Глава вторая
— Думаю, нет ничего лучше, чем сразу приступить к делу, — сказала Кэт, когда Сиенна вышла из машины, слегка пошатываясь.
Она ожидала, что ее тело будет работать в тандеме с бурными эмоциями, бурлящими в ее организме в первую ночь возвращения в родной город, но вместо этого, не до конца распаковав вещи и съев сэндвич на вынос, она провалилась в тяжелый сон без сновидений. Поэтому, когда ее новая напарница позвонила в 3:14 утра, у нее едва хватило сил, чтобы найти звонивший сотовый телефон на полу рядом с кроватью.
Сиенна шла с Кэт по направлению к пустынной улице под эстакадой, где стояли двое полицейских. Напротив них было большое здание, похожее на производственное предприятие, и пустая автобусная остановка на углу. Она посмотрела вверх, туда, где с вершины склона, ведущего к нижней части шоссе, ярко светил прожектор.
— Команда криминалистов уже на месте. Вскоре жертву увезут, так что я рад, что вы сможете увидеть, как ее нашли. Я также позвонил сержанту Дален, она уже в пути, но прибудет примерно через полчаса.
Кэт полезла в карман, достала две пары бахил и протянула одну Сиенне.
Двое полицейских, охранявших место происшествия, оглянулись через плечо, подходя к основанию склона, кивнув Кэт и с любопытством посмотрев на Сиенну. Она не удосужилась представиться, а направилась прямо туда, где работали криминалисты, опуская голову по мере того, как уклон увеличивался, а «потолок» становился все ниже. Подойдя к месту преступления, они остановились, натянули бахилы поверх обуви и продолжили путь к месту, где работали трое криминалистов: двое сгорбились из-за небольшого пространства, а один стоял на коленях перед женщиной, которая сидела на деревянном стуле. Плоская площадка на вершине склона была достаточно высока и широка, чтобы преступнику удалось разместить жертву в сидячем положении.