Плохая
Шрифт:
— Джек. Ты играешь с огнем. — Сэм стоял напротив Джека, остальные стеной за Сэмом.
— Не я это начал. Если бы ты сразу принял мой отказ от участия в своих делах, ничего этого не было бы. Но ты не просто пропустил его мимо ушей, ты решил старым добрым методом вынудить меня согласиться. Только не учел, что я тоже могу играть грязно, и терпение у меня не железное. Ты вовлек в наши дела посторонних людей, которые ни в чем не виноваты. Это я простить не мог.
— А мне не нужно твое прощение.
— Конечно, нет. Тебе нужен результат любой ценой. Поэтому я решил общаться с тобой на понятном тебе языке — языке силы. Я украл у тебя
— Не боишься? Я с легкостью могу убить тебя сейчас, а потом вырежу всех, кого ты так защищаешь, — Сэм шипел почище гадюки, атмосфера была накалена до предела.
— Ты можешь. Только я не такой идиот, чтобы не подстраховаться. В случае моей смерти, или смерти кого-то из близких мне людей, эта информация отправится дальше. Она станет известна всем, я об этом позаботился: твоим врагам, копам, судьям, прессе. Замолчать никак не удастся. Как думаешь, что с тобой будет? И с твоими ребятами тоже, со всем, что ты украл. У тебя не останется ничего, Сэм, кроме места в камере, заметь, в лучшем случае. Вероятнее, что ты даже не доживешь до суда. Как тебе такая цена победы?
Сэм стоял злой, как черт — кулаки сжаты, тело напряжено, как перед прыжком. Рядом стоял Палач, взгляд которого обещал адские муки на Земле. Парни тоже нервничали, все понимали, что Джек не шутит, и их жизнь, буквально, подвесили в воздухе.
— Так вот, — продолжил Джек, — теперь, когда ты понимаешь ситуацию, я сделаю тебе встречное предложение. Ты отстаешь от меня и моих людей, а я оставлю эту информацию при себе. И разойдемся с миром. И, Сэм, ты же понимаешь, я узнаю, если ты решишь действовать через кого-то. Тогда уже никаких договоров. Так как, достаточная цена за твою жизнь?
Сэм молчал некоторое время, буравя Джека взглядом, полным обещания расплаты.
— Согласен. Скажи только, это Гэбс достал информацию? — Внутри у меня похолодело.
— Что? Нет, конечно! — Джек усмехнулся такому предположению. — У него бы ума не хватило. Полагаю, он сейчас занят поисками нашей потеряшки.
Джек перевел взгляд на Палача. Тот только криво улыбнулся, от чего меня затрясло.
— Но хорошо, что ты напомнил о нем. Парень не будет больше на тебя работать. От греха, как говорится.
— Понятное дело, что не будет. Мне предатели не нужны.
— Вот и ладушки. Значит, вопрос улажен?
— Да.
— Ох, кстати, Сэм, тебя тут дурят. — Джек протянул ему распечатки и что-то на них показал. — Видишь, вот здесь у тебя по-тихому сливают деньги на посторонний счет. Так что поговори со своим экономистом.
Сэм взял бумаги, сжал кулаки еще сильнее, после чего молча сел в машину. Все быстренько расселись по машинам и с визгом из-под колес уехали. А я стояла и не могла поверить. Это все? Все кончилось? Джек вошел в дом, бросил оружие на диван, после чего налил себе виски в стакан и залпом выпил.
— Джек! Неужели все…вот так просто?
— Просто? Нет, милая, не просто. Сэм отступил, но затаил злобу. Он не любит проигрывать, и постарается отыграться. Будет рыскать в поисках чего-то, что передвинет чашу весов в его сторону. А нам нужно быть внимательными, чтобы не дать ему такого шанса. Иначе мы трупы.
— Что он может найти?
— Не знаю. На тебя ничего, а рисковать, и делать подлог он не станет, так что, можешь вздохнуть с облегчением. А вот на меня поищет.
— Но ты же умнее его, ты найдешь
— Буду стараться. А пока можешь не стоять столбом — позвони уже своему Гэбсу, и предупреди, чтобы он убирался от Сэма. Я его уволил.
Джек хохотнул и плюхнулся на диван, а я побежала к телефону.
Глава 8
Следующие двадцать минут были наполнены волнительным ожиданием. Я то и дело выглядывала в окно, ожидая увидеть знакомую до боли машину. Я дозвонилась до Гэбса, и он, когда услышал мой голос в трубке, буквально взорвался вопросами и переживанием. И теперь я ждала его, меряя шагами комнату. Джек только посмеивался, сидя на диване со стаканом виски. Да, возможно, опасность не исчезла совсем, только отступила на время. Но у нас появилось это время, и сейчас мы все могли вздохнуть с облегчением, не боясь выйти из дома. Второй раз за день у дома с визгом затормозила машина. Но теперь гости были долгожданными. Увидев в окне черную Импалу, я подбежала к двери и открыла ее настежь. Гэбс успел выскочить из машины, а потом замер, глядя на меня. Я, улыбаясь, медленно подошла к нему вплотную и остановилась. Мы молча смотрели друг другу в глаза. Гэбс смотрел жадно, как путник, дошедший-таки до оазиса, а я отвечала спокойным уверенным взглядом, полным нежности. Теперь, когда он был рядом, я растягивала это мгновение, наслаждаясь.
— Джен, — он прошептал мое имя, волнуясь.
Преодолев последний шаг, я крепко обняла его, ощущая долгожданную безопасность и тепло. Я снова не одна. Гэбс крепко обнимал меня в ответ, намертво сжав руки на моей талии, будто боялся, что я сейчас исчезну.
— А я думаю, чего это у меня в доме сквозит, — ехидный голос Джека прервал затянувшиеся объятия. Мы перевели взгляд на мужчину, спускающегося к нам.
— Гэбс, какие люди! Как дела?
— Хорошо. Теперь хорошо.
— Ну, еще бы. Я приберег ее для тебя.
— Спасибо.
— Да не благодари, еще я лишил тебя работы, так что придется найти что-то другое. К Сэму тебе хода нет.
— Все хорошо, я бы и так вряд ли смог работать на него после этого. Но как вы смогли избавиться от него?
— Джен тебе потом расскажет. Оставлю вас наедине, думаю, вам есть, о чем поговорить. — При этом он посмотрел на меня, намекая о возможной теме.
Джек вернулся в дом и закрыл дверь, а я снова повернулась к Гэбсу.
— О чем он? — Спросил парень.
— Потом. Поехали куда-нибудь.
— Куда ты хочешь?
— В наше место? Там, кстати, осталась моя сумка.
— Нет, она у меня. Я забрал ее из той комнаты.
— Парни показали тебе, где я была?
— Да. Когда ты пропала. Не мог поверить, что все то время ты была совсем рядом.
— Рядом, и при этом очень далеко.
— Да.
Я смотрела по сторонам, наслаждаясь уже тем, что еду по улице, не боясь. Теперь я больше ценила эту возможность. И мне еще предстоял разговор с Гэбсом. Когда я была без него, было проще решиться на откровенный разговор, даже обсудить его с Джеком. Но теперь парень был рядом, и мне вдруг стало страшно неловко. Открыться и сказать то, что собиралась, было для меня огромным шагом. Я будто снимала с себя броню, добровольно становилась уязвимой. Причем, не для физической боли — для душевной, которая значительно страшнее. Я знала, что Гэбс никогда не ударит меня, но слова бьют сильнее, глубже. Видимо, Гэбс заметил мои метания, и заволновался.