Плохие намерения
Шрифт:
— Все в порядке. Не так уж и больно, – солгал я. Ничего не болело после того, как я увидел, что она в безопасности. После того как она обняла меня, как будто видеть меня целым и относительно невредимым было для нее самым важным во всем мире. Если бы она подарила мне улыбку, боль исчезла бы навсегда, я был уверен в этом.
Она провела меня в небольшую смотровую.
— Вот, встань сюда и сними футболку. – Она указала на застеленный бумагой стол. — Садись.
Я подчинился, расстегивая ремень, которым затянул рану на боку, и отдирая футболку от липкой крови.
— Сначала я должна промыть рану, чтобы понять, насколько всё плохо. Возможно, тебе все же придется обратиться в больницу, – мягко предупредила она.
Я кивнул, хотя знал, что отправиться в больницу – это практически то же самое, что отказаться от своей позиции в следующей игре. В игре, на которой будут скауты УХХ. Я не мог этого допустить.
Лили прикусила губу, оценивая повреждения, а я наблюдал за ней. Она обмакнула ватные диски в спиртовой раствор и вытерла излишки крови, подбираясь все ближе и ближе к ране, начав с моей руки.
— Сейчас будет особенно больно, – прошептала она, ее глаза на секунду встретились с моими.
— Все в порядке. Я заслужил это, – пробормотал я в ответ.
Она сглотнула, ее тонкое горло дернулась от этого движения.
— Нет. Не заслужил. Никто не заслуживает этого.
Затем она вылила антисептик на рану.
Я стиснул зубы и зашипел. Чертовски жгло, но я не был новичком в боли. Со мной все было в порядке. Я уже мог сказать, что справлюсь с этим и без больницы.
Что-то легло на мою руку, я открыл глаза, чтобы увидеть, как маленькая ладонь Лили сжимает мою с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели. Ее лицо осунулось. Она страдала от причинения боли кому-то другому. Вот каким ангелом была эта девушка.
— Всё хорошо, уже всё, всё закончилось, – бормотала она снова и снова.
Мне было интересно, говорит ли она это мне или себе. Ее сладкое утешение заставило жжение от антисептика исчезнуть.
Она выдохнула, пытаясь убрать рыжую прядь, упавшую ей на глаз. Я потянулся, прежде чем смог остановить себя, и заправил прядь ей за ухо.
— Ты действительно в порядке? – спросила она. Теперь, когда она промыла рану, порез был отчетливо виден. По форме он напоминал кривую линию. Я не вырезал «Ч». Джек никак не мог заставить меня, не приблизившись, чтобы проверить, и в таком случае я уже планировал зарезать ублюдка его же ножом.
Нет, я знал, что больше никогда не напишу это проклятое слово на своем теле. Я решил, что раз мне нужно что-то написать, то пусть это будет то, чего я хочу. К счастью, я резал недостаточно долго, чтобы Лили смогла различить букву «Л», начало ее имени. Она и так была достаточно напугана сегодня вечером.
— Я парень, который только что вырезал букву на собственной руке. Я действительно не знаю, как на это ответить. А ты?
У нее вырвался грубый смешок.
— Ничего в сегодняшнем дне не в порядке.
Чувство вины ударило меня под дых. Она попала в эту ситуацию из-за меня. Ее жизнь стала хуже с тех пор, как в ней появился я. Может, она и была для меня ангелом, внезапным даром благодати, о котором я даже не подозревал, но я для неё был проклятием.
— Я знаю. Мне так жаль. Ты не должна была быть там или попадать в поле зрения этого мудака. Это моя вина.
Она прерывисто выдохнула и ответила дрожащим голосом.
— Тогда это моя вина, что у тебя такая рука. Если бы не я, ты бы никогда не поехал туда и не порезал бы себя. Мне жаль. – Она подняла на меня свои зеленые, полные слез глаза. — Очень жаль.
— Перестань. Ты не виновата в подлости такого человека, как дядя Джек.
— Никто из нас не виноват, – быстро ответила она.
Я медленно кивнул, соглашаясь с ней, хотя в глубине души понимал, что в том, что Лили оказалась там, была моя вина.
— Джош Сэмюэлс, – начал я.
Ее глаза сузились.
— Ничего не случится с Джошем. – Голос Лили был тверд. — Ничего. Слишком много насилия уже произошло. Это должно когда-то закончится, и закончится прямо сейчас.
Я подумал о словах Николая Чернова, о том, что нужно укротить зверя внутри, даже если он жаждет крови. Я мог бы пойти и расправиться с Джошем. Он тоже втянул Лили во все это. Но тогда насилие продолжится. Я мог лишь догадываться, что Джош ввязался в это дело в первую очередь из-за меня. Потому что я сломал ему гребаный нос, не имея на то никаких причин, кроме мелкой ревности и собственничества. Потому что тьма внутри не приносила облегчения, а что значил еще один дерьмовый акт насилия после той жизни, которую я вел? Карма, безусловно, была той еще сукой.
— Хорошо, – услышал я свой голос.
Лили моргнула, удивленная моим легким согласием.
— Хорошо?
— Хорошо. Ты права. Все закончится сейчас. Если ты просишь меня не разбираться с Джошем, я не буду.
Она изучала меня какое-то мгновение, а потом складка между ее бровями разгладилась, и она улыбнулась. Это было похоже на благословение. После всего, что ей пришлось пережить сегодня, она все еще делала выбор в пользу добра и поступала правильно, даже по отношению к людям, которые, возможно, этого не заслуживали.
Лили, могла быть подавлена, но она не была побеждена. Где-то под ее внешностью круглой отличницы скрывался стальной хребет. Она была дикой, своевольной и гораздо более храброй, чем все, кого я знал.
— Если бы я увидел твое сообщение раньше, я приехал бы быстрее. Я сел на байк, как только прочитал его. – Мне нужно было, чтобы она знала это. — Я знаю, что на самом деле у тебя нет причин мне верить, но парни могут подтвердить.
Она продолжала вытирать лишнюю кровь из раны на моей руке, смазывая ее антисептиком, а затем наложила чистый сухой бинт.