Плохие парни по ваши души. Книга 2
Шрифт:
— Я позаботилась об ее союзниках, но это ненадолго, — сообщает она с южным акцентом, а после без разрешения хватает меня за руку, опускает пальцы к запястью и переворачивает ладонь так, чтобы видеть ее внутреннюю часть.
— Эй! — пытаюсь протестовать я.
На женщину, как ни странно, совершенно не влияет то, что мне больно, неприятно, и я не понимаю, что она хочет сделать. Ее взгляд устремляется к моей метке. Дамочка долго разглядывает ее, после чего, не отпуская моей руки, поднимает взгляд на Миднайта.
— Это клеймо блокирует воспоминания, — бесстрастно изъясняет
Какое-то время я думаю не отвечать, но потом пожимаю плечами и говорю так, как есть, ничего не проанализировав:
— Это случилось во сне.
Миднайт, кряхтя от боли, вмешивается в наш диалог:
— Я видел нечто подобное, но сомневался. Скорее всего, это сделали предки. Ведьмы ее рода, Дэниз.
Женщина не сводит с меня карих, пронзительных глаз.
— Тебе известно не больше, чем ты говоришь, — на это ее замечание я хмурюсь, однако женщина просто сглатывает и переводит взгляд на раненого Миднайта. — Я знаю, кто сможет снять метку. Вам в любом случае нужно покинуть Иерусалим. Немедленно.
Дэниз, закинув за спину длинные волосы морковного оттенка, некоторые пряди из которых заплетены в тоненькие косички, поворачивается, чтобы пройти вперед по дорожке из дорогого камня. Мы делаем то же самое, обойдя лежащую на земле Иветт. Дэниз выходит прямиком к «Ауди ТТ» черно-красной расцветки.
— Отправляйтесь в Тибет.
Я выпучиваю глаза.
— Китай?!
Миднайт и Дэниз даже не обращают на меня внимания.
Женщина невозмутимо продолжает.
— У подножия горы Кайлас живет Ешэ — жрец и очень могущественный колдун. Он может убрать метку, минимально навредив ей, — стальные глаза устремляются в мою сторону.
— Навредить? — я повышаю тон. — Простите, что рушу ваши грандиозные планы, но я пас.
— Какой-то очередной безумный старик? — в параллель мне спрашивает Миднайт у своей знакомой. — Впервые о таком слышу. Может, есть варианты поближе? Все-таки, Китай далековато находится.
— Есть, но никто не потянет проклятие такого типа, — поясняет Дениз.
Стоп-стоп-стоп.
— Проклятье? — я хмурю брови. — О чем вы?
— Тебя проклял собственный род, — монотонно толкует женщина. — Эта метка очень медленно отравляет твой дух. Ее воздействие основывается на подпитке твоими жизненными и магическими силами. До тех пор, пока из тебя можно высасывать энергию, клеймо будет выполнять свои функции. В конечном итоге, это все равно убьет тебя.
Я с шумом выдыхаю.
Все это на самом деле происходит со мной? Просто не могу поверить, что я умираю. Незаметно и тихо. Неужели, моя собственная семья обрекла меня и лишила выбора? Неужели, мама… и бабушка возложили на меня такую ответственность? За что именно я должна поплатиться собственной жизнью? Какую тайну скрывает Тардес, и почему он должен остаться запечатанным любой ценой?
Возможно, если бы я знала больше, то сумела бы понять, за что должна отдать свои несчастные, оставшиеся три-четыре десятка лет. Косвенных обрывков информации недостаточно.
— Вы должны добраться до озера Ракшас-тал, — Дениз складывает руки на груди. — Шаманы будут ждать вас и отведут к Ешэ. Я свяжусь
— А дальше? — я больше не могу быть терпеливой. — Что, этот жрец поколдует, и все исчезнет? — не могу говорить без нервозности и сарказма. — Моя жизнь будет спасена?
Ведьма-википедия-Дениз что-то бормочет на иврите и отворачивается. И как это понимать, черт подери?!
Эй, хочется сказать мне, хватит игнорировать меня! Я не пустое место и стою прямо перед твоим длинным носом! Но я еще могу мыслить здраво и оценивать свое невыигрышное положение. Пока действует сыворотка — я бесполезна и жалка, как ведьма.
— Я попрошу подготовить самолет, — оповещает Миднайт, скорее обращаясь к самому себе, потому что сейчас мне точно не до него. Он достает телефон из кармана брюк, чтобы сделать звонок и договориться о брони частного самолета.
Дэниз, тем временем, уже открыла заднюю дверь машины, настойчиво предлагая Миднайту лечь назад. Ее обращение ко мне, как и все предыдущие, сухое и резкое:
— Ты умеешь водить?
В конце концов, от ее тона мне становится не по себе, и я отвечаю ей так, как она того заслуживает, — не менее несдержанно.
— Гонщица в третьем поколении, — закатив глаза, прохожу к водительской двери.
Спрятавшись в автомобиле, безрадостно завожу мотор. Стекла опускаются, хотя я не делала ничего, чтобы это произошло. Повернув голову, я вижу, что причиной стала Дэниз. Теперь она опускает руки вдоль туловища, прекратив магию.
— Я бы помогла вам доехать до аэропорта, но меня ждут, — бесстрастно произносит женщина с кожей молочного цвета. — Берегите себя, — последнее, что она говорит, прежде чем отступить на пару шагов назад.
Звук ее голоса в моей голове заменяется ревом мотора, когда мы стремглав уносимся с места.
ЭЙДЕН
Неприятности сменяют друг друга с головокружительной скоростью.
Когда только начинает казаться, будто все более-менее налаживается, и на сотую долю сотой доли процента поселяется уверенность, что дальше будет легче, — судьба выкидывает очередную, отстойную шутку. Она и бракованный юмор — слова-синонимы.
Джейн возвращается в Чикаго.
По иронии я узнал об этом совершенно случайно — сегодня утром, когда отправился в супермаркет за продуктами. Там я встретил Синтию, и она выглядела очень расстроенной. Мы поздоровались, и она сказала, что Джейн уезжает. Хотя Джейн просила никому не говорить об этом, но Синтия посчитала нужным раскрыть секрет своей лучшей подруги, потому что ей больно смотреть, как я страдаю. Оказывается, наша пара нравилась блондинке.
Джейн решила незаметно ускользнуть из моей жизни и начать заново. Без меня. Без Росса. Без Дайморт-Бич.
Нет. Неверно.
Джейн давно перестала принадлежать мне. Я потерял ее в тот самый момент — год назад в Чикаго, — когда впервые сказал, что хочу расстаться. Я разбивал ей сердце несколько раз. Даже если бы воспоминания Джейн были при ней, она бы ни за что не простила меня после того, как я в очередной раз бросил ее на вечеринке в чертовой кладовке колледжа.
Я был трусом. Был эгоистом. Я остаюсь им и сейчас.