Плохой Круз

Шен Л. Дж.

— Круиз, полный членов нашей семьи.

— К счастью, у нас обоих есть собственные комнаты, и мы достигли совершеннолетия на тот случай, если твоя семья действительно убедила тебя, что ты не взрослый.

— Но находится здесь опасно.

— Скажи мне, что ты не хочешь меня, — бросил он вызов, его лицо внезапно стало серьезным и напряженным.

— Если наши родители узнают, мне конец. Я…

— Ты взрослый человек, способный принимать собственные решения. Скажи мне, что я тебе не нужен, Теннесси.

— И не думай, что я вдруг смирюсь с тем,

что ты втыкнешь в меня свою штучку и случайно забеременею…

— Ты не слушаешь. Я спросил тебя очень просто: скажи, что я тебе не нужен.

— Я не могу! — я взмахнула руками в воздухе, раздраженная. — Господи, я не могу этого сказать. Потому что это неправда.

— Тогда позволь мне сделать это для тебя. Позвольте мне быть к твоим услугам, помочь тебе преодолеть беспокойство, связанное с тем, чтобы ложиться в постель с мужчиной. Мы идеальная пара. Это будет сезонно, мимолетно и здорово. Перестань позволять другим управлять твоей жизнью. Возьми на себя ответственность. Ты это заслужила.

После этого Круз проводил меня обратно в мою комнату, но когда мы подошли к моей двери, он продолжал неторопливо идти в конец коридора, ведя меня за собой по бордово-золотому ковру.

Я не спрашивала, куда мы едем.

Я знала.

И я была в игре. Он был прав. Пришло время раскрыть свою сексуальность, и что может быть лучше, чем на корабле под названием «Экстази»?

В этот раз, когда он меня раздевал, не было ни шуток, ни стеба. Он делал это тщательно и медленно, все время не отрывая от меня взгляда, его пальцы слегка дрожали.

Сначала он поцеловал меня в обнаженные плечи, потом в грудь. Следующими были мои открытые ладони — он лизал между моих пальцев, его горячий язык кружился между ними — и когда он достиг между моими ногами, он лизал каждый дюйм меня там, посасывая и кусая.

Когда я растянулась в его постели, совершенно голая, чувствуя себя драгоценной и могущественной, он кружил вокруг матраса, как тигр в клетке, наблюдая за мной со всех сторон. Он открыл бумажник, лежавший на тумбочке, и вытащил презерватив.

— Ты все равно собирался с кем-нибудь здесь переспать, не так ли? — пробормотала я, следя за ним сквозь полуприкрытые глаза.

— Ни одна из них не была бы и наполовину такой запоминающийся, как ты.

— Я не могу поверить, что мы делаем это.

— Не могу поверить, что мы так долго ждали, — ответил он.

Он демонстративно намотал презерватив на свой пенис, и я судорожно вздохнула, когда он ткнул в мой вход.

Он поцеловал меня в веки, потом в лоб, потом в щеку.

— Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с такой ерундой, но я обещаю, что не допущу, чтобы между нами произошло то, чего ты не хочешь.

Но я уже знала, что это неправда, потому что мое сердце переворачивалось с ног на голову каждый раз, когда он смотрел на меня, и я знала, что никогда не позволю себе иметь его.

Я была слишком напугана.

Слишком хрупкая.

Он поцеловал меня, когда входил в меня. Сначала было чертовски больно,

и я зажмурилась и вцепилась в него изо всех сил. Несмотря на то, что я должна была чувствовать себя жалкой — двадцатидевятилетней девственницей, матерью-одиночкой, — он заставил меня почувствовать себя красивой, ценной и редкой.

Когда он начал двигаться внутри меня, мое сердце сделало опасные, радостные, тревожные движения в моей груди, и я была на восемьдесят три процента уверена, что у меня сердечный приступ.

Я редко думала об этом больше, но то, что случилось с Робом, действительно меня вывело из себя. Каждый раз, когда я закрывала глаза, за моими веками проносились воспоминания.

Роб засунул руку мне под трусики и хрипло посмеивался, когда Круз заметил нас.

Роб втыкал его в меня, пока я закрывала глаза и пыталась думать о приятных мыслях, потому что я была его девушкой и хотела удержать его, а Молли Хаф сказала мне, что он бросит меня, если я не отдам ему товар до того, как он уйдет в колледж.

Роб говорит мне, что все будет хорошо. Что никто не забеременел в первый раз. И вообще, у меня только что закончились месячные, верно?

Роб покачал головой, когда мне, наконец, удалось загнать его в угол у двери его дома, в бешенстве и в истерике.

— Послушай, Несси, ничего личного. Я просто слишком молод, ясно? Делай, что должен, но не вмешивай меня в это.

Слезы начали катиться по моим щекам.

Я боялась, что Круз остановится, но он этого не сделал.

Круз целовал каждую слезу, скользя в меня и обратно, подозреваю, не из-за собственного удовольствия, а потому, что он знал, что если мы остановимся, я почувствую себя полной неудачницей и не смогу встретиться с ним или с собой. больше.

— Мне жаль, — он поцеловал меня в нос, и я ему поверила. — Так жаль, — он поцеловал меня в челюсть. — Мне очень жаль.

Но потом, после первых нескольких минут, стало довольно хорошо. Безумно хорошо. Мне по-прежнему было гораздо комфортнее, когда Круз Костелло съедал меня, чем опасно приближался к тому, чтобы засунуть в меня ребенка.

Но все равно пятерка за усилия и четверка за то, как я себя чувствую. Полный и пушистый и сытый.

Я не кончила, но я была близка.

Он так и сделал, и, как и обещал, как только он узнал, что его мальчики плывут на север, он вытащил его, несколько раз дернул себя с презервативом и нашел в нем свое освобождение.

После этого мы просто молча смотрели на потолок. Его рука легла мне под плечи. Энни Холл играла без звука по телевизору перед нами. Я разрывалась между слезами и ссорой с ним.