Плохой парень
Шрифт:
— Значит, это все-таки будет полицейскоерасследование, не так ли? — спросила журналистка из «Гардиан».
— Я недавно наводил справки, Морин, — сказал Маклафлин, — и выяснил, что в нашей стране наиболее квалифицированная структура, способная провести такого рода расследование, — это полиция. А вы кого предлагаете привлечь? Библиотекарей? Местных антикваров? Милую старушку с соседней улицы, которая кормит всех бездомных котов? — Саркастические
Журналистка улыбнулась.
— Я лишь подчеркнула, что это очередной случай, когда полиция сама расследует свои собственные ошибки, — заметила она и села.
Маклафлин посмотрел в зал. Желающих задать вопрос по-прежнему было очень много.
— Да, Лен. Прошу вас.
Лен Джепсон из «Йоркшир пост».
— У меня простой вопрос. Почему отряд вооруженного спецназа вломился в дом мирных обывателей на благопристойной улице Иствейла тихим понедельничным утром?
По залу волной прокатился смех.
— Как я уже сообщил, мы располагали проверенной информацией о том, что в данном месте находится заряженный пистолет. В связи с тем, что наши сотрудники не получили возможности мирного доступа в дом, было вызвано вооруженное подкрепление. Это стандартная процедура, Лен. Вы должны об этом знать.
— Сколько спецназовцев участвовало в операции? — спросил корреспондент «Индепендент».
— Четверо. Двое вошли с переднего входа, двое с заднего, как обычно. В полном соответствии с инструкцией о проведении подобных мероприятий.
Поднялась еще одна рука.
— Да, Кэрол.
— Вы упомянули, что в доме был в результате обнаружен заряженный пистолет. Из него стреляли?
— В период времени, относящийся к расследованию, пистолет не применялся. Это все, что я сейчас могу сказать.
— Кому он принадлежал?
— Этого мы не знаем.
— И где сейчас этот пистолет? — поинтересовался кто-то из зала.
— Он отправлен в отдел судебной экспертизы в Бирмингем.
— Есть какие-то соображения о том, как он попал в дом?
— Этим занимается следствие.
— Пистолет имеет отношение к Эрин Дойл?
— Извините, сейчас не могу дать никаких комментариев по этому поводу.
Несколько человек разом подняли руки.
Маклафлин выбрал корреспондентку из «Дарлингтон и Стокман таймс»:
— Джессика?
— О вас не раз говорили, что вы придерживаетесь, скажем так, левых взглядов на такие общественные проблемы, как расовая сегрегация, переполненные тюрьмы, использование полицейского спецназа и так далее. Вы бы не могли сообщить нашим читателям, что сами думаете о данном происшествии?
Маклафлин скупо улыбнулся. Энни знала, что сослуживцы называют его порой «Красный Рон» и он
— Мое личное мнение в данном случае совершенно не важно, — ответил ей Маклафлин. — Речь идет о том, что в результате трагического стечения обстоятельств погиб человек, и семья его глубоко скорбит. Я просил бы всех с уважением отнестись к их горю.
— А где же ваше уважение? — выкрикнули из зала. — Не вы ли допрашивали семейство Дойлов и мучили их разными подозрениями вплоть до вчерашнего утра?
— Я не могу сейчас обсуждать все подробности дела: следствие не закончено. Но заверяю вас, никакого давления и тем паче преследования с нашей стороны не было.
По залу пронесся шум и недоверчивые смешки, затем встал Люк Стаффорд из газеты «Сан».
— Какую роль в происшествии сыграла дочь Патрика Дойла, Эрин Дойл? — спросил он. — Пистолет принадлежал ей?
— Повторяю, я не стану комментировать подробности дела: идет следствие.
— Значит, это ее оружие? Соседи видели, как Эрин вывели из дома в наручниках, — гнул свою линию Стаффорд. — Правда ли, что в Лидсе она общалась с весьма сомнительными людьми? В частности, с торговцами наркотиками?
Энни поняла по лицу Маклафлина, что тот впервые об этом слышит. И для нее это тоже стало неожиданной новостью. Должно быть, газета отправила в Лидс репортеров и им удалось что-то нарыть.
— У меня нет комментариев, мистер Стаффорд, — заявил Маклафлин, — но, если вы располагаете какой-либо информацией, имеющей отношение к данному делу, надеюсь, вы исполните свой гражданский долг и сообщите нам ее.
С этими словами он встал и подытожил:
— Дамы и господа, боюсь, время вышло. Пресс-конференция окончена.
Энни нисколько не сомневалась, что журналисты не слишком довольны: они жаждали крови и уже учуяли ее запах. Одному богу известно, что они теперь понапишут.
Да и Маклафлин явно был не очень-то счастлив. Выходя из зала, он подошел к Энни с Жервез и процедил сквозь зубы:
— О чем, черт подери, они говорили? Нам что-то известно о жизни Эрин Дойл в Лидсе?
— Ничего, сэр, — тихо сказала Жервез. — Расследование-то еще толком не начато.
— А вот газетчики уже что-то пронюхали. Настоятельно советую вам пошевеливаться. Мы, кровь из носу, должны понять, что там происходит. И желательно до того, как это сделает желтая пресса. Мне нужны результаты, и быстро.