Площадь Согласия. Книга 2. Навстречу счастью
Шрифт:
По большому счету такая Лешина активность объяснялась грядущим прощанием со школой. Правда, об этом никто, кроме лучшего друга Витьки Серова, не знал. Жаль, конечно, с ним будет расставаться, с детского садика всегда и везде вместе, но не насовсем же! Будут каникулы, и они обязательно встретятся.
Родители, просматривая дневник сына, лишь переглянулись: молодец, но придется ждать приезда братьев. Решение-то принимали вместе! Однако Леша ждать не пожелал и вместе с отцом поехал в Рязань. Вызвав на КПП Валентина и Павла, он раскрыл перед ними дневник, и тем ничего не оставалось, как констатировать факт: он выполнил все условия. Согласился с этим
Тренер Борис Яковлевич наметанным глазом сразу разглядел в Радченко талант и, с учетом Лешиного трудолюбия, возлагал на него большие надежды. Это было неслыханно: еще не зачисленного в спортинтернат паренька включили в список спортсменов, отправлявшихся на сборы в Алушту! Через неделю он уже трясся в вагоне поезда, который нес его навстречу новой жизни.
Ровно через год тренера пригласили работать в Минск, и он забрал с собой перспективного ученика. Единственного из всего класса. Вот так прямехонько Леша и попал в юношескую сборную республики, а заодно — и во второй состав команды мастеров, где с первого дня почувствовал жесткую конкуренцию за место под солнцем. Каждый игрок здесь был точно маленький алмаз, который после кропотливой огранки обещал превратиться в бриллиант, каждый без исключения был честолюбив, амбициозен и жаждал попасть в основной состав.
Даже спустя годы Радченко был благодарен судьбе за ту школу жизни, которую прошел в Минске, — тренировки, соревнования, переезды, выпускные экзамены в очередном спортинтернате, где учителя никому не делали поблажек, появление первой в его жизни женщины, о чем позаботились старшие товарищи. Едва прознали, что у парня нет сексуального опыта, тут же, на сборах в Стайках, «крестили». Как оказалось, разбитная официантка Сонька стала в свое время «крестной мамой» доброй половине ребят. От нее же он впервые услышал: «Ты — самый красивый из всех, кто у меня был. Ох наплачутся бабы!»
На следующий день, не совсем уверенный, что правильно понял ее слова, Леша долго рассматривал себя в зеркале: ростом такой, как и все в команде, лицом тоже, не весельчак, не балагур, молчаливый, несмелый с девушками. Странно… Но через неделю сомнения развеялись: в соседнем корпусе поселилась девичья сборная по легкой атлетике, и стоило Радченко несколько раз улыбнуться девушкам, как его невероятному успеху у них стали завидовать многие.
В тот же год пробил его звездный час в спорте: самого молодого игрока включили в основной состав команды высшей лиги, и по окончании сезона он получил звание мастера спорта. Надо было оправдывать такое доверие, и Алексей тут же распрощался с мыслью куда-либо поступать. Получив аттестат, он сразу уехал на длительные сборы: отсрочка от армии обеспечена, а желание закрепиться на завоеванных позициях было столь велико, что поступление в институт он решил отложить на следующий год.
Кто знал, что следующий год поставит крест не только на его спортивной карьере…
…В баре после ужина было немноголюдно — звучала спокойная музыка, чинно прохаживались под руку пожилые парочки. Утопая в мягких кожаных креслах, Радченко с Кушнеровым лениво провожали глазами редких в этот час особ женского пола и практически без ошибки определяли, на кого не стоит тратить время, а кто не прочь поискать приключений на стороне. Двое ребят из службы безопасности холдинга сидели за
— Помнишь, весной в Нью-Йорке ты упомянул, что к Инне в Париж прилетала Крапивина? — неожиданно обратился Алексей к другу.
— А чего это ты вспомнил? — потягивая виски, удивился Артем. — Тогда даже бровью не повел!
— Есть от чего, — вытащил он из-за спины прихваченный с собой журнал и раскрыл на нужной странице. — Смотри.
— Ничего себе! Надо же как изменилась!
— А по-моему, не очень… Время будто ее и не коснулось.
— Ошибаешься! Я встретил ее лет семь назад в Пулковском аэропорту. Инка в тот день улетала, захотел ее увидеть, сел в «Стрелу», примчался в Питер. А когда ее с Томкой заметил, остолбенел: за руки держатся, слезы, поцелуи… Как в институте! По сравнению с этим снимком она была раза в полтора толще! — кивнул он в сторону журнала.
— Ты ничего не рассказывал, — укоризненно проронил Алексей.
— А зачем? Чтобы у тебя потом на душе кошки заскребли? Ты-то сам о ней ни разу не вспомнил за эти годы… Да и она тобой не интересовалась… К Инке в аэропорту я так и не решился подойти, а вот с ее зареванной подружкой обнялся, выпил кофе, поговорил о жизни… Честно говоря, она мне тогда здорово помешала.
Артем принялся за чтение, а Алексей молча за ним наблюдал. С той минуты, как он нашел этот журнал, на душе было неспокойно. Может, Артему удастся развеять эту необъяснимую тревогу?
— Ты смотри, какая дипломатичная особа: вроде ответила на вопрос, а вроде и нет, — заметил тот, пробегая глазами статью. — С каких это пор ты читаешь женские журналы?
— Нашел на столике у бассейна. — Алексей закинул руки за голову и откинулся к спинке кресла. — Поинтересовался в reception, и — не поверишь! — оказалось, что вместе с сыном она отдыхала в этом же отеле! Сегодня утром улетели, а журнал, видимо, забыли.
Не отрываясь от чтения, Кушнеров лишь качнул головой:
— Представляю, какая вышла бы встреча! Насколько я знаю, она разведена. Это в общем-то и неудивительно: с ее характером нелегко ужиться.
— Да нормальный у нее характер, — неожиданно не согласился друг. — Она из тех, кто идет по прямой. Поведение таких людей вполне предсказуемо, в этом Инна была права… Одно только не вписывается в эту прямую линию — ее аборт.
— А по мне, здесь все логично: ты собрался жениться на другой, не рожать же ей в девках? Честно говоря, кто там был у вас виноват — я так и не понял. Вроде — ты, а вроде — и она… Видно, оба хороши, — перевернул он страницу и присвистнул: — Ба! Тебе фамилия Фунтина ничего не говорит? Екатерина Фунтина… — прочитал он подпись под статьей. — Не родственница нашей Ляльки Фунтик?
— Покажи, покажи… Действительно… Неужели они до сих пор общаются? Я-то был уверен, что их дружба — блеф.
— А ты хоть знаешь, что у Ляльки трое детей?
— Лялька и семья? Несовместимо… А ты откуда знаешь?
— От верблюда! Дело с Калининградским портом помнишь? Не успел я тогда тебе всего рассказать, через два дня с жизнью едва не распрощался… Так вот: три с половиной года назад именно Лялькин муж помог мне решить там все наши вопросы. Большая шишка в местной администрации! Я его отблагодарил, а перед отъездом зашли с ним в ресторан, выпили, разговорились. Жену свою он все нахваливал, приглашал на пироги. А когда эта жена за ним приехала, я дара речи лишился: оказалось, его Эллочка и наша блудница Лялька — одно и то же лицо! А ведь могла и тебе пироги печь! — вдруг рассмеялся он. — Или мне!