Площадь Согласия. Книга 2. Навстречу счастью
Шрифт:
— Возможно, — согласился Алексей. — В таком случае я ставлю на Ляхова.
— Замечательно, что наше мнение совпало, — обрадовался Цеховский. — Я с ним уже беседовал и получил принципиальное согласие.
— А говоришь, меня ждал. Ладно… В конце концов, это в твоей компетенции… Кстати, если еще что-то услышишь о Крапивиной, сразу доложи. О таких конкурентах надо знать все, — пояснил он и раскрыл другую папку: — Теперь обстановка в холдинге…
Где-то через час Цеховский закончил краткий отчет о делах, поделился с шефом некоторыми текущими проблемами и замолк.
— Кажется, все, — произнес он после паузы. — Да, чтобы не забыть: Лида, то есть Лидия
— Что-то стряслось?
— Не знаю, не рассказывала… Но, по моим данным, к ее дому часто подъезжает вишневая «девятка» лечащего врача, — осторожно добавил он.
— Вот как?.. Ну что ж, это хорошо, — более чем спокойно отреагировал Алексей. — У меня тоже есть новость: возможно, вскоре вернется Кушнеров.
— Надолго?
— Не знаю, — ушел он от прямого ответа, исподволь наблюдая за реакцией Максима, которого, похоже, это известие не обрадовало. — Но в любом случае генеральным останешься ты…
…Проезжая мимо бывшей квартиры, Радченко попросил Чернова свернуть во двор, но выходить из машины не торопился: долго всматривался в светящиеся окна на четвертом этаже. Владимир, боясь нарушить ход его мыслей, привычно молчал.
В свое время на приобретении недвижимости в центре настояла Лида. Поиском, покупкой, оформлением и ремонтом — две квартиры объединяли в одну — тоже занималась она: отказалась от услуг строительной фирмы мужа, наняла модного дизайнера… Надо сказать, что Алексей был этому даже рад: времени у него не хватало, а Лида хоть чем-то займется. К слову, со строителями он общался лишь дважды: при подписании договора и в день приемки-сдачи работ и окончательного расчета.
Тогда, постоянно отвлекаясь на телефонные переговоры (в офис пожаловала какая-то проверка), злой и раздраженный, он для видимости прошелся по комнатам, передал жене пачку денег и со словами «меня все устраивает» уехал на работу: словно чувствовал, что надолго здесь не задержится. Тем же летом он приобрел за городом земельный участок под строительство, а спустя год перебазировался из спальни на кожаный диван в кабинете.
В общей сложности в доме на Тверской он прожил около четырех лет, но, как ни старался, никак не мог вспомнить хоть что-то, согревающее душу. Никогда эта оборудованная по последнему слову техники квартира не видела своих хозяев счастливыми. Все объяснялось просто: один из них никогда не любил другого, а второй, устав от безответной любви, стал тихо ненавидеть первого. По вечерам покой квартиры нарушал лишь включенный телевизор. Вернувшийся к ночи усталый хозяин тут же укладывался спать, а хозяйка знай себе наливала коньяк у барной стойки и, уставившись в стенку напротив, молча выпивала. Рюмку за рюмкой.
Лида всегда была не прочь выпить, но в последние годы совместной жизни выработала еще и опасную привычку садиться подшофе за руль машины и носиться по ночной Москве: трижды у нее забирали права и трижды люди Радченко возвращали их обратно. Сколько так могло продолжаться — никто не знал, если бы…
Если бы два с лишним года назад муж не вернулся домой раньше обычного. В тот день у него сорвалась важная встреча: едва начались переговоры, как потенциальному деловому партнеру позвонили и тот, услышав, что заболел ребенок, тут же извинился и уехал, оставив Радченко в полном недоумении.
«Есть жена, есть няньки, есть врачи, наконец! — никак не мог успокоиться он. — Здесь контракт
Бросив портфель на тумбочку в прихожей, Алексей, не разуваясь, прошел в кабинет, повесил на стул пиджак и завалился на кожаный диван.
— Ботинки разучился снимать? — появилась в дверях уже порядком поддавшая Лида.
— Если тебе мешаем я и мои ботинки, закрой дверь с другой стороны, — буркнул он. Идеальный порядок в квартире поддерживала приходившая через день домработница. — Ненавижу эту стерильность!
— А я ненавижу тебя.
Раздражение от сорванной встречи сработало как катализатор.
— Здорово! — чуть не подпрыгнул он на диване. — Лучше не придумаешь! И за что же ты меня ненавидишь?
Он никогда не разговаривал с Лидой в подобном тоне. Он вообще забыл, когда разговаривал с ней в последний раз: «здрасте», «до свидания» — вот и все общение. А ведь потолковать давно следовало, как, впрочем, и разъехаться. Столько лет бездарно прожито бок о бок с нелюбимым человеком!
Не услышав ответа, Алексей оглянулся: Лиды в дверях уже не было. Хмыкнув, он встал, быстро пересек огромную гостиную и подошел к барной стойке: ненавидящая его женщина сидела на высоком стуле и наливала себе коньяк.
— Так за что ты меня ненавидишь? Как я понимаю, если твоя ненависть так же велика, как твоя былая любовь, то мне пора заказывать траурную церемонию? — съязвил он и тоже плеснул себе в бокал из фигурной бутылки. — «Камю», эксклюзив, — задержал он взгляд на этикетке. — Ты ведь теперь эксперт по коньякам! Кстати, на днях мне вернули твои права, но ты их больше не увидишь: не хватало, чтобы задавила кого по пьяни!
— Тебе не надоело так жить? — Лида одним махом влила в себя коньяк и снова потянулась к бутылке. — Тебе не надоело жить не любя? Это ж рехнуться можно — столько лет никого не любить! Человек просто обязан кого-то или любить, или ненавидеть… Вот я, например, тебя раньше любила, а теперь ненавижу… В этом смысл моей жизни, иначе она пуста, как будет скоро пуста вот эта красивая бутылка, — дотронулась она пальчиком до темного стекла. — А утром ее спустят в мусоропровод… Хочешь знать, за что я тебя ненавижу? За то, что ты на мне женился!
— Вот это номер! — едва не поперхнулся коньяком Алексей. — А не ты ли рвалась за меня замуж? Твердила, что я не смею позорить фамилию твоего отца? Вот я и не опозорил. Самое интересное, долгое время я даже не пытался тебе изменить! А ведь предупреждал, что никогда не смогу полюбить!
— Это потому, что ты вообще не способен на чувства… Ты никогда и никого не любил… Ты даже Тамару свою не любил, иначе не довел бы ее до аборта… Ты и секретаршу свою не любишь, хоть и спишь с ней, — продолжала она демонстрировать свою осведомленность. — Лизонька! — Лида скривилась. — Только мне уже все равно. Лучше бы ты стал изменять мне сразу после свадьбы.
— Понимаю, это скрасило бы твою жизнь — было бы за что мстить.
— А ведь я тебе уже отомстила… — вдруг осенило ее. — Ведь это из-за меня ты столько лет прожил без любви! Ха-ха-ха! — пьяно запрокинула она голову. — Столько лет прожить без любви, без детей! Ха-ха-ха!
Продолжая хохотать, она принялась раскачиваться на высоком стуле: смех становился все громче, истеричнее, пугал, резал слух…
— Дура! — не вытерпел Алексей. — Дура! Ноги моей здесь больше не будет!
Почти бегом он вернулся в кабинет, вытянул из кармана мобильник и набрал цифру 1. Внутри все кипело: как он мог столько лет так жить и как он был противен себе все эти годы!