Пляска на плахе. Цена клятвы
Шрифт:
— Ты издеваешься? — взвизгнул Танор. — Это же целое состояние!
Наемница вскочила и в два прыжка оказалась подле главаря «Братства».
— О да, я издеваюсь, — прошипела она ему в ухо. — Так же, как твои люди надругались трупом моего человека. Так же, как ты вчера издевался над скорбью моих бойцов, позоря на всю площадь не нас, а только себя. — Вагранийка выпрямилась и отошла в сторону. — Пяти аурэ за это маловато, но хоть какой-то с тебя толк. Не умеешь выбирать людей – плати за их ошибки.
— Могу и его шары прибить к воротам, если пожелаешь, — улыбнулся Джерт. — В случае,
— Лучше свои не выкатывай, — огрызнулась Сотница.
— Итак, пять аурэ или эквивалент данной суммой серебром – и конфликт разрешен, — подытожил наместник. — Я лишь хочу, чтобы синьор Гвиро засвидетельствовал передачу денег, дабы избежать лишних вопросов.
— Разумеется.
Кирино медленно поднялся со скамьи и направился к выходу:
— На этом все. До встречи.
Наместник вышел, взмахнув полами длинной мантии. Джерт, стоявший возле дверей, изящно поклонился. Танор проводил старика тяжелым взглядом исподлобья и поднял глаза на Артанну – вагранийка потянулась, разминая затекшие мышцы.
— До встречи на закате, дорогой, — бросила она, собираясь уходить.
Предводитель «Братства» медленно поднялся из-за стола, не сводя глаз с соперницы.
— Ты все подстроила.
— Отнюдь. Просто извлекла выгоду из сложившейся ситуации. Поверь, я бы отдала гораздо больше пяти аурэ за то, чтобы вернуть Рианоса. Но он мертв по вине твоих людей. На этот раз мы разойдемся мирно, но не смей снова переходить мне дорогу, Танор. Иначе в следующий раз я исполню угрозу и действительно прибью твои яйца к воротам поместья.
Танор надвигался на Артанну, но она, нисколько не смутившись, продолжала спокойно смотреть ему в глаза.
— Ты лишилась одного человека, а я – троих бойцов.
— Мой лекарь стоил целого десятка, если не больше. И он был моим другом, — Вагранийка скрестила руки на груди, невесело усмехнулась и подошла к окну. — Прекращай балаган и просто признай ошибку. Ты проиграл, Танор. Так собери же остатки своего наемничьего достоинства и прими это как подобает нормальному мужику.
— Я не умею проигрывать, ты же знаешь, — тихо, почти ласково, прошептал главарь «Братства», подойдя к ней сзади. — Ты опозорила меня, и этого снести я не смогу.
Джерт увидел, как наемник достал из складок кожаной куртки кинжал. Времени помешать не было.
— Нож! — рявкнул энниец, вытаскивая припрятанный клинок из сапога.
Танор замахнулся, но Артанна вовремя успела отскочить в сторону. Клинок разрезал воздух, наемник выругался.
Федериго Гвиро в недоумении уставился на бойцов.
— Какого черта? Вы должны были сдать оружие!
— Надо было лучше обыскивать, — прорычал в ответ Джерт. — Приведите помощь, синьор. Быстрее!
Гацонец моментально скрылся за дверью.
— Шлюха вагранийская! — ревел Танор. — Задумала забрать себе весь город?
Артанна сделала несколько шагов назад, не отводя взгляда от ножа противника. Джерт окликнул ее и швырнул свой кинжал.
— Только попробуй его потерять, командир! Он мне дорог.
Артанна не ответила, снова увернулась от выпада Танора и отскочила в сторону. Не рассчитав, она врезалась в скамейку и с грохотом опрокинула несколько стульев.
Джерт облокотился о стену и принялся невозмутимо наблюдать за потасовкой. Следовало проверить, насколько велик запас везения этой женщины.
— Не хочешь мне помочь? — взвизгнула вагранийка, отклонившись от рубящего удара, и поудобнее перехватила оружие.
— Уже! — осклабился Джерт. — Дальше сама.
— Ублюдок, — хрипло гаркнула Артанна и перепрыгнула через скамью, спасаясь от очередного удара.
Она весила вдвое меньше Танора и была вдвое проворнее, но уступала силой. И все равно имела неплохие шансы. Если бы ей удалось пробить толстую кожаную броню этим никчемным ножом... Артанна приземлилась на пол и резко развернулась. От разъяренного наемника ее теперь отделял широкий стол, но за спиной оставались большие окна и балкон – места для маневра оказалось недостаточно.
— Давай же, — подначивал Танор. — Хватит трусить! Дерись со мной, герцогова шлюха!
— Официальная любовница, чтоб ты знал. Впрочем, ты-то, конечно, разницы не увидишь.
Внезапно Артанна безумно расхохоталась, не узнавая собственного голоса. Все ее тело горело, пружинило, рвалось в бой. Откуда-то нахлынули силы, исчезла усталость, хотелось взлететь. По венам словно разлилось игристое бельтерианское вино, которое они вкушали вместе с лордом Рольфом, нежась в ворохе подушек у камина в перерывах между плотскими утехами. Тогда ей нравилось чувствовать эти приятно щекочущие пузырьки на языке, как и его руки, обнимавшие ее еще не изуродованное рундами тело. Это было давно. Ничего, она еще сможет позволить себе целый ящик этого дорогущего пойла, когда получит золото Танора.
Наемник медлил. Неторопливо он обходил стол, лениво замахивался, тяжело шагал… Она снова исторгла хохот и, продолжая смеяться, увернулась и от удара. Почти танцуя, Артанна поднырнула под его бок и подсекла ремешки, на которых держался панцирь из толстой кожи. Танор резко развернулся, пытаясь за ней успеть, и вагранийка ударила его лбом в переносицу. Наемник взвыл, неуклюже рассек кинжалом воздух. Лицо Артанны исказила сумасшедшая улыбка, женщина сверкнула глазами и, улучив момент, когда Танор открылся, со всех сил пнула его в промежность. Не очень благородно, зато неизменно эффективно. Противник согнулся пополам, схватился обеими руками за гульфик, выронив клинок. Вагранийка подскочила к нему и ногой отшвырнула его оружие.
— Ну что, дорогой? Все еще хочешь убить меня?
— На его месте я мечтал бы об этом еще сильнее, — задумчиво сказал Джерт. — Не знал, что ты, оказывается, слегка не в себе.
— Только когда мне хотят перерезать глотку.
— Учту на будущее.
Артанна заткнула кинжал за пояс и прошла мимо тихо подвывавшего Танора на балкон. Нужно было проветрить голову, успокоить разбушевавшуюся кровь. Она вдруг остро услышала все городские запахи, почувствовала каждое дуновение ветра с реки, в ушах грохотал шум сотен голосов – все это было знакомо, но сейчас ощущалось иначе. Не похмелье, не дурман паштары, но вполне сопоставимо по эффекту. Артанна тряхнула головой, отгоняя наваждение.