Пляска одержимости
Шрифт:
Лихорадка никак не спадала. Охико лишь мельком слышала о том, что произошло во время «допроса» СОЦБ (ох, как не нравилось ей это слово!), а потому мало представляла себе весь масштаб повреждений кроме того, что зачитал им вызванный врач. Снятие воспоминаний прямо с мозга — процедура не самая нежная, особенно сразу после получения таких ранений. СОЦБ не интересовались в жизни допрашиваемого, лишь в информации. И все эти раны, старые, новые… Такое так просто не исчезнет, останется в виде шрамов. Она скосила взгляд вниз, на перебинтованный глаз, после чего скривилась
Поправив на плечах одеяло, Охико в последний раз взглянула на Сен, после чего легонько коснулась ее лба своим. Оставалось надеяться, что в скором времени она поправится. Ей хотелось хоть на секунду увидеть ту девушку, с которой они так долго работали, пусть хотя бы ее бледную тень.
Выпрямившись, Охико направилась прочь к выходу из комнаты, по пути потушив лампу. Аккуратно закрыв седзи, она быстрым шагом двинулась вперед.
Она никогда не ставила под сомнение человека, на которого работала, но иногда методы господина Вашимине ее поражали. Он прекрасно знал, что если бы предложил Хараде спасительную соломинку, то та схватилась бы за нее непременно, раскрыв нужную информацию, но отчего-то он решил выбрать иной метод. Может, в том был виноват лишь Тайтэн, которому Широ, по донесшимся до нее слухов, едва не выколола глаз бумажным ножом.
Оставалось надеяться, что сейчас господин Вашимине поступит разумно. Получил же он разрешение забрать ее из потемок СОЦБ, якобы для дальнейшей экспертизы и работы с «бывшим сотрудником».
Если необходимой информации про Ханзе и о предмете их поиска у «Накатоми», как она услышала, Харада не знала — может, тот человек, Ямато, намеренно не поделился ею, обезопасив себя, что было в принципе логично — то и смысла «допрашивать» ее не было, смысла держать тут. Стало быть, Харада оставалась в поместье потому что?..
Отворив дверь в рабочий кабинет, Охико слегка сузила глаза — свет тут бил ярче, и после темной комнаты ее едва не ослепило.
Господин Вашимине сидел за рабочим столом и разбирался в каких-то бланках, одетый в домашнее, он даже не поднял взгляда на нее. Его лицо было спокойно, словно он был жутко погружен в бумаги, но Охико знала — ждал, что она ему скажет. Потоптавшись на пороге, она тяжело вздохнула.
Как же все это было тяжело…
— Принести чаю? — с улыбкой предложила Охико.
Ненадолго задумавшись, Вашимине кивнул и ответил ей теплым взглядом.
— Не откажусь.
Вместе они выпили и немного поговорили на отвлеченные темы. У господина Вашимине был своеобразный вкус на выбор чаев, но сейчас не это заботило Охико. Она размышляла о том, что случилось, о том, что Широ, взбешенная подобным, сбежала из дома. Очевидно, что она была у Масаки, но тот факт, что даже ее, ту, которая никогда не ругалась и не злилась на господина Вашимине, настолько это разозлило, говорило о многом.
Широ будет рада, когда вернется. Конечно, сейчас Сен-тян была не в самом лучшем состоянии, но она хотя бы проснулась — спустя неделю томительного ожидания.
— И как она? — наконец, безучастно
Ах, значит, его все же интересовало. Чуть сузив глаза, Охико едва удержалась от ядовитого комментария, но рассудила, что сейчас было не время. Стоило оставить подобное на потом, если ситуация будет требовать, а пока что можно было обойтись и без крови.
Придержав крышечку, она аккуратно разлила еще чаю по чашкам.
— Спит. Совсем без сил.
— Значит, больше не просыпалась… — пробормотал он и кивнул.
Словно его это устраивало.
Ну уж нет. Не могла Охико этого стерпеть, что уж с собой поделать. К счастью, долгая работа на Вашимине давала ей некоторые преимущества в том, чтобы подмечать такое весьма остро и неприятно. А сдерживаться она не намеревалась.
— Я думаю, будь Вы чуточку внимательней к собственным подчиненным, ничего из этого бы не произошло, — резко заметила Охико.
Она обещала себе, что не будет вести себя резко, что не будет накалять и без того напряженную ситуацию, но все же не выдержала. И Вашимине наконец оторвал взгляд от бумаг на нее, даже не скрывая мимолетного изумления — впрочем, всего на секунду. Он хорошо умел контролировать эмоции, и иногда Охико завидовала этой его способности. На его фоне она казалась бледной имитацией с фальшивым спокойствием.
Но, все же, ей это не нравилось. Охико очень хорошо относилась к Хараде, считала ее даже подругой, и предполагала, что в будущем господин Вашимине воздаст той потраченные усилия. Все же, они часто контактировали, грубо говоря Харада можно было даже назвать его «любимицей», и для Охико было нормально думать о том, что даже в случае критической ситуации Вашимине ей поможет…
Но не помог.
Тогда, с Тайтэном… ничего не сделал.
— Прекрати, Охико. Она уже не маленький ребенок.
— Для нас с Вами, — строго проговорила Охико, — она еще какой ребенок.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
— Если уж Тайтэн потерял госпожу Аи и старшего сына, проиграв этому шиноби, то можно было догадаться, что ни у кого нет шансов против него. Она почти два года проторчала в этом ужасном месте, а еще то, что сделал Тайтэн?! Немыслимо! Разве этого было недостаточно? — Охико содрогнулась и поджала губы, не скрывая свое неодобрение. Прикрыла рот ладонью. — Вы сами говорили, что там случилось. Разве это не было время прекратить это Ваше глупое «наказание»?! Она бы отделалась всего лишь неприятными воспоминаниями, а не… Этим всем!
— Охико.
Строгий голос Вашимине заставил ее вздрогнуть, но она продолжила смотреть на него зло, рассерженно, не скрывая возмущения. История о том, что именно делал Тайтэн там, в том отвратительном месте, дошла до нее через Никайдо-тян. Она прекрасно понимала, почему Вашимине скрывал это: кто бы мог подумать, что некогда семьянин и примерный человек мог скатиться до такого? Тайтэн свихнулся, и вместо того, чтобы сделать хоть что-то с этим, Вашимине с советом директоров решили направить его злость подальше от себя — и выбор пал на Хараду.