Пляска одержимости
Шрифт:
Глаза у Ханзе были закрыты, он словно спал. Подойдя ближе, Отора вгляделся в его лицо — бледное, словно мертвое — и угрожающе сузил глаза. Было бы намного проще, убей он его прямо тут. Множество людей сумели бы вздохнуть спокойно. Всего одно движение… Отора мог бы убить его за секунды. Совсем немного…
Он не дрогнул, когда самый массивный экран позади зажегся; обернулся и склонил голову набок, выжидающе, когда из динамиков раздался бодрый голос. Женский с легкими помехами, будто записанный искусственно:
— Опаздываешь. Я ждала тебя на полчаса раньше.
Лицо Оторы не изменилось, но голос приобрел насмешливые нотки:
— Тяжело рассчитать путь, когда нет личного авто.
— Тебе стоило
На него с экрана напротив смотрела она — невероятно красивая женщина с длинными волосами и прямой густой челкой. Все в ее лице, начиная от изгиба губ и заканчивая взглядом, так и кричало о превосходстве над собеседником; но Отора не обижался. Он прекрасно понимал, что у его собеседницы было слишком высокое мнение о себе, а потому на остальных она всегда смотрела, как на грязь. К нему самому, впрочем, она относилась довольно «дружелюбно», если так можно было сказать о цифровом призраке умершей женщины. И не просто какой-то неизвестной, ученой, разработчика — на него сейчас, улыбаясь, смотрела Хорин Аи.
Ее юрэй.
В ответ Отора лишь пожал плечами: его, признаться, никогда не заботили такие навыки, он пользовался тем, что имел, в нужный момент. Многое успел вкусить, но точно так же и многое — забыть. Цепляться за что-то определенное было не в его вкусе, единственное, чему Отора никогда не мог отказать — жажде продолжать рыться в Сети, как нетраннер. В конце концов, это у него получалось лучше всего еще с самой юности, да и навык помогал практически всегда. Глупо было отказываться. А вот о вождении он сказать такого не мог.
Не оборачиваясь, он кивнул в сторону продолжавшего лежать в кресле Ханзе с плотно закрытыми глазами и слегка надменно обронил:
— Решила встретить меня не в своей мясной куколке? С чего такие перемены?
— Я работаю на два фронта, — Хорин Аи солнечно улыбнулась в ответ, и сейчас выражение ее лица стало крайне походить на улыбочки Ханзе. — Решила не тратить лишних ресурсов. Просто мне проще поприветствовать тебя отсюда, чем вылезать из глубин Сети там…
— … но если тебя это смущает, то я могу сделать это и устами твоего лучшего друга! — когда Отора обернулся, Ханзе уже не спал, приветливо помахивая ему рукой. Затем рывком выдернул шнур из затылочного импланта и с кряхтением сполз. Вниз. Захрустел шеей, разминаясь. — Боже, как все затекло. Завидую тебе, никаких мышц! Спи хоть стоя. Тела — такая морока… Но слишком много плюс для полного отказа. А сам что думаешь?
Он неторопливо отошел куда-то в сторону, словно что-то ища, и Отора проводил его взглядом. Равнодушно заметил:
— Я стал боргом не по своей воле.
— Но сравнить-то ты можешь! Свое жалкое мясное тельце и вот это великолепие. Устаревшее лет на десять, правда, но все еще отменно работающее. Боже!.. Если твой учитель перестанет херней страдать и сидеть в своих мусорных храмах, поинтересуйся, откуда он достал такое чудо. Слишком уж хорошо выглядит для бомжа, вроде него.
Раньше Отора бы разозлился на то, что Ханзе смел называть Учителя столь грязными словами. Но за годы их совместной работы он хорошо уяснил, что заткнуть этот словесный поток было невозможно, а под своей грубостью тот обычно не подразумевал искренние оскорбления: просто говорил все, что думал, когда была возможность. Невероятное самомнение… иногда он поражался, что при всех своих недостатках и раздражающем поведении Ханзе раз за разом умудрялся выйти сухим из воды. Пару раз, конечно, его чуть не убивали собственные наемные шиноби, но рядом всегда был Отора… Да и сам Ханзе, признаться, беззащитным
Ханзе… Хорин Аи в шкуре Ханзе.
«Ханзе Макото» сейчас не существовало; был лишь юрэй Хорин Аи, использовавший тело сетевого самурая с мертвым мозгом. Так, во всяком случае, знал Отора — он знал, что «тело», которое она использовала, звали точно так же, что он работал в СОЦБ и работал по делу о «Нопперабо», что и стало его финалом. В девяносто восьмом году настоящий Ханзе Макото закрыл глаза — и открыл их уже искин. Он не слишком интересовался, как именно это произошло; подозревал, что умерев в ядре «Химико», первой ее версии, некоторое время Хорин Аи бродила по Сети, пока, наконец, не нашла себе подходящее пристанище. В этом смысле они были невероятно похожи: контролировали чужие импланты как им вздумается.
Наплевав, осталось ли цело сознание.
Оторе было все равно. Оторе…
Было наплевать.
Закончив копаться с чем-то. Ханзе резко обернулся и уставился ему прямо в глаза. В них плясали азартные огоньки, довольство, словно он предвкушал грядущее. Иногда Оторе это не нравилось; но он давил в себе желание убить прокси Хорин Аи на месте. Все равно это ее не уничтожит, а портить отношение с кем-то ее уровня — слишком опасно. У нее было достаточно компромата, чтобы так просто слить его СОЦБ.
— Так о чем ты хотел поговорить?
Некоторое время Отора молчал, раздумывая, как это сказать. Потом сжал губы, вытянул в тонкую линию и рычащим тоном, едва сдерживаясь, прорычал:
— Зачем ты подставил Ямато? Не отнекивайся. Только ты и мог слить информацию.
Некоторое время на него смотрели удивленно, словно не понимая, о чем речь. Но Отора понимал — что Ханзе в курсе, о чем он. Пришедший в архив Миназуки, сетевой самурай-борг, совпадение визита его и одного из наследников целой «Накатоми Дзайбацу» — слишком много для одного дня. Кто-то навел их двоих на след, кто-то слил информацию, что в архив проникнут два преступника. Слишком подозрительно. Отора примерно понимал, почему там был Миназуки — работал на СОЦБ, был охотником, искал следы взломов, но Накатоми Хабакири… С другой стороны, никогда нельзя было предугадать поведение этого человека. Отора мог лишь грезить о том, что они когда-то сразятся.
И пусть у него был шанс, он предпочел спасти Ямато.
Отчего-то это решение не казалось глупым, хотя раньше Отора бы плюнул на всех и ринулся на столь желанного противника. Его терзали сомнения… но воспоминания о том, как беспомощно выглядел Ямато тогда, при их разговоре, принесли неприятный привкус. Ощущение дежа вю.
Наконец, его приятель улыбнулся. Сверкнув белозубой улыбкой, Ханзе поднялся и оглянулся назад, словно не в состоянии привыкнуть к окружению. Если Отора хорошо помнил, он довольно недавно выкупил этот склад. На новой «базе» ему, любителю порядка, было немного непривычно, но он быстро приспосабливался ко всему новому. К новым товарищам. К новым целям. К новой жизни. Новому имени. Новому голосу. Новому «я». Все это были лишь байты бесполезной информации, которые, по сути, не меняли ядра, истины, того, что делало Ханзе — собственно, Ханзе.
Он неторопливо обошел Отору кругом, заглядывая в глаза с невероятным любопытством, потом зацокал язычком. Провел рукой по стоявшему рядом столу, остановив палец на небольшой черной коробочке с маркировкой «Химико». Резко обернулся назад.
— Да ладно, Отора. Будто бы то, что ты убил семью Хорин тогда не посодействовало всему, что произошло, — когда названный угрожающе свел брови на переносице, Ханзе легко рассмеялся, будто не было в этом факте ничего такого. — Знаешь, я бы спросил тебя: «что ты собираешься делать, убить меня?» Но это глупо. Потому что один раз ты уже лишил меня жизни, и, как видишь, мы ни к чему особо и не пришли. Довольно печальная тенденция… для тебя. Мне-то в самый раз.