Пляска одержимости
Шрифт:
В общем говоря, Ханзе начал свой план — срать в уши. Умилительное явление, право слово. Приводя в пример Ямато, как человека, который ни единой иены не отдал корпорациям за свои умения.
Ямато даже подивился — так уверенно вешать лапшу на уши людям надо было уметь. Даром, что у него был дорогой хром с синтокожей, под которой не различишь ценности металла, а то кое-чьи слова быстро восприняли бы за самый настоящий пиздеж. Он лишь молча наблюдал за тем, как тот орет про плохие корпорации, про дух низшего слоя, про прочую хрень.
И точно так же с удивлением
— Сраные мамкины анархисты! А ну пиздуй отсюдова!
— Смотрите на этого приверженца режима корпоратократии! — продолжил выть Ханзе чарующим голосом, уклоняясь от метлы. — Вот что они делают! Сейчас он нас еще и победы лишит за то, что я просто озвучиваю правду!
— Вали! Вали, кому сказал!
Никому не было никакого дела до Ямато.
Впрочем, усилиями толпы, которая как завороженная слушала весь треп Ханзе — Ямато начал подозревать, что тот либо ломанул им головные импланты, у кого были, либо же он просто владел гипнозом — заступились за Ханзе, и, пока тот слезал с ринга, сопровождаемый конвоем владельца и его метлы, в наушнике раздалось:
— Готовься.
— Ну раз ты у нас весь из себя натуральный боец, одолей-ка моего чемпиона! — горделиво отозвался Кудзуноха, поглаживая метлу. Он злобно покосился в сторону потихоньку уходящего в сторону выхода Ханзе. — А ты куда намылился?!
— Покурить в обществе свободы, а не в этом тесном гадюшнике!
Ямато искренне не знал, отыгрывает ли Ханзе дурака так отменно, или в нем и правда было что-то от полного идиота, что позволяло ему вести себя подобным странным образом. И не хотел знать, откровенно говоря. Он прикинул, что сейчас Ханзе пойдет вскрывать сейф, значит, и его противнику уже ломанули конечности.
Против него вышел мужчина с хромом, не скрытым синтокожей…
… на землю он упал во втором раунде. С вывернутой челюстью и без сознания.
Что ж, это было быстро.
Пока владелец буравил его абсолютно мертвым взглядом, явно называя в голове всякими нехорошими словами, рефери, взглянув на столь быстрый проигрыш их чемпиона, и то, с какой любовью толпа скандирует имя нового фаворита, вдруг заорал в микрофон:
— Состяза-а-а-ние! Кто одолеет мальца, получит призовой фонд!
Ямато не слишком интересовало слушать, кто именно пытался выбраться на ринг, а потому он сделал вид, что закашлялся в кулак, после чего поинтересовался у Ханзе:
— Как там сейф? Если сейчас кто опасный вылезет, то что?
— Сейф зашибись, спасибо, что поинтересовался, — жизнерадостно отозвался тот. — Я уже в окне. Что до матча добровольцев… Погоди, сейчас вернусь и скажу, если увижу. Ты только не расслабляй булки, если я скажу, что нахер такое чудо нам нужно, то сделай вид, что просрал. Можешь, конечно, всрать по-честному и красиво, но я сразу предупреждаю, что план мы с опозданием делать не будем, попрешься на все миссии побитый и больной.
Судя по всему Ханзе по какой-то причине несколько нервничал, может, потому что это сбивало всю его идею
Толпа вдруг затихла, чтобы через мгновение разреветься новыми воплями. Кажется, парня тут хорошо знали. Он кого-то очень сильно напоминал Ямато, но тот никак не мог вспомнить кого конкретно — в голове витали какие-то обрывки мыслей. Причем он явно знал этого человека в новой жизни, после потери памяти, но вот кто это конкретно…
— Он тут еще откуда… — раздалось в наушнике недовольное бормотание Ханзе. — До праздника ханами еще половина месяца.
Ах да, тот мужик, вспомнилось. Который разделывает противников в мясо после праздника ханами. Ямато о нем мельком слышал, в основном от Цунефусы, который переживал, что Ямато когда-либо выйдет против него. Со страной кличкой, как же его…
Действительно, странно, что он появился именно сейчас. Впрочем, он, наверное, просто скучающий корпорат, которому надо выпустить дух. Вот и развлекается, как может. Ямато много о нем слышал, и для него, честно сказать, было честью сразиться с кем-то настолько именитым. Склонив голову в легком поклоне, он явно вызвал одобрение со стороны толпы, увидевшей в нем не юного выпендрежника, но человека, чтящего чемпиона.
Ну, так бы подумал Ханзе. Наверное. А может, толпа устала от сплошных борзых чемпионов.
— Сигналы не проходят… — продолжил шептать Ханзе очень недовольным тоном. — Не могу взломать. Что за хрень? С каких пор на импланты такой ЛЕД ставят, он что, блять, сраный государственный сервак?!
Значит, драться надо будет без помощи Ханзе.
Зато честно. Так было даже приятней.
Ямато отметил в голове: он легко может отказаться от боя с этим парнем — он не помнил, как конкретно его называли в народе, но лично слышал кличку «Призрак» — но это повлечет за собой потерю доверия толпы. Если он проиграет, то не потеряет симпатию, хотя слова Ханзе померкнут на фоне поражения. Значит, единственным правильным выбором будет победа.
Прикинув, сколько он обычно восстанавливался после переломов, Ямато глубоко вздохнул и буркнул в наушник:
— Забей. Если что, пойду больной на твои миссии.
— Ты совсем чокнулся?! Тронутый! — зашипел Ханзе.
Он говорил что-то еще, но Ямато его не слышал, вынув наушник и сломав его в ладони.
Вместе с Призраком они встали друг напротив друга; тот был выше его на добрую голову, шире и очевидно сильнее. Оставалось надеяться, что не такой уж и дешевый хром Ямато хоть как-то поможет ему выстоять, потому как импланты, произведенные для быта, тут явно поломались бы в первые же секунды. Его аугментации явно подразумевали под собой большие нагрузки.