Плюс один стул
Шрифт:
Петя обиделся – он-то рассчитывал на похвалу.
– Легкие деньги нужно сразу тратить. Так дядька говорит. Как легко пришли, так и уйти должны. Поэтому у тебя и понос. Надо было потратить на ерунду. Спустить сразу. Иначе невезуха наступит.
– На что спустить? – Петя смотрел на Сашку, как на целителя, который предложил ему простой и очевидный рецепт избавления от неизлечимой хвори.
– На что хочешь. Доставай, пойдем, – велел Сашка.
Петя дрожащими руками вытащил из коробки деньги и протянул другу.
– Не, ты сам должен. Иначе кайфа не будет, – отмахнулся Сашка.
Этот вечер был одним
В следующий раз, когда Петя вытащил из алиментного конверта купюру мелкого достоинства, он ждал нового приступа поноса. Но не случилось. Петя искусственно пытался вызвать в душе чувство вины, но оно не вызывалось. Ощущался только адреналин и предвкушение – они пойдут с Сашкой и прогуляют все деньги!
На следующем конверте – красивом, привезенном отцом из Болгарии, – Петина коллекция закончилась. Он потерял интерес к конвертам, поскольку начал интересоваться их содержимым. Он тщательно пересчитал деньги и понял, что отец его не балует. Благодаря вылазкам с Сашкой в магазины, кино и кафе он теперь знал, что сколько стоит, и неплохо ориентировался в ценах. Сашка завел его и в магазин, где Петя купил себе красивую бейсболку. Бабе Дусе он соврал, что кепку подарил Сашка. Но теперь Петя знал, сколько стоят вещи. Алиментов едва хватало на питание, и он обиделся на отца сильно и зло – стало понятно, откуда появлялись новые кроссовки или модная футболка. Не от отца, как он считал раньше, – бабушки «выгадывали» из своих пенсий и тратили со сберкнижек отложенные заначки.
Петин интерес к конвертам, к оболочке, сменился живым и острым интересом к монетам и банкнотам. Имея по математике тройку, он научился считать в уме. От бабы Розы ему передалась бережливость. Потратив первые легкие деньги, он, вопреки Сашкиному совету, стал копить и откладывать, и новое увлечение доставляло ему удовольствие и радость. Петя даже начал под одобрительным взглядом Сашки торговаться на базаре, покупая семечки или кулек черешни.
– Растешь! – сказал однажды друг. И для Пети такая похвала была лучшим комплиментом.
Узнав и оценив размеры алиментов, Петя перестал испытывать стыд и страх перед воровством, ставшим регулярным. Его злило только то, что бабушки, которым он передавал конверты, делали вид, что все в порядке, и не спрашивали, почему вдруг денег стало меньше. Петя очень хотел, чтобы они устроили отцу скандал и упрекнули его в том, что тот стал меньше выделять на сына, но бабушки как воды в рот набрали. Хотя Петя жаждал мести. Он хотел, чтобы баба Дуся наорала на отца и потребовала на содержание Пети больше. Он хотел, чтобы баба Роза поджала губы и скорбным молчанием припечатала отца к позорному столбу. Из соображений мести Петя даже решил вытащить купюру побольше, но решил посоветоваться.
– Даже не думай, – неожиданно строго ответил Сашка, которого Петя посвятил в свой план. –
– Как заработаем? – не понял Петя.
– В магазине потаскаем ящики с пивом – и нормально. Там грузчик опять в запое, с дядькой пьет. Так мы за них и поработаем.
Петя целую неделю таскал ящики. На заработанные деньги он купил себе эспандер и две гантели, которые оставил на хранение у Сашки, чтобы не заметили бабушки. И тягал их по вечерам, пока приятель дул из бутылки пиво. Сашка-то был крепкий, сбитый, с кривыми мощными ногами, бычьей шеей и накачанными руками, а Петя даже подтянуться на турнике не мог. И ему было невыносимо стыдно, когда он упал под ящиком с пивом и лежал, ожидая вызволения. Сашка хохотал, и даже продавщица засмеялась и посоветовала Сашке позвать другого помощника.
Заработанные тяжким трудом три копейки произвели в голове у Пети переоценку ценностей. Да такой мощи, что оставалось только удивляться. Он понял, что физический труд оплачивается всегда меньше, чем умственный. Но, разглядывая себя в трюмо бабы Дуси, не мог не признать – нагрузка пошла ему на пользу: он загорел, на руках появились видимые бугорки мышц, даже плечи, казалось, стали шире. И на него стала поглядывать соседская Наташа, которая до этого безуспешно «бегала» за Сашкой. Его друг мог выбирать себе подружек, в отличие от Пети. Наташу он считал страшной. Пете же Наташа казалась красавицей, о которой он даже мечтать не мог.
Удивительно, как складывается жизнь – Сашка, вернувшись из армии, женился на Наташе. Она была смешливая, простая, влюбленная в Сашку до одури, как кошка. И Петя опять завидовал другу, что ему досталась такая жена. Только удивлялся, как Сашка умудряется выходить сухим из воды – даже после развода Наташа не переставала его любить и все ждала, когда он нагуляется и вернется.
Начав встречаться с Ксюшей, Петя хотел испытать то, через что давно прошел Сашка – Петя опять не поспевал за другом: хотел быть женатым, ходить с кольцом на пальце, прикрикивать на жену, которая будет его целовать, приносить пиво да еще в глаза заглядывать.
Но Ксюша была другой. Сашке она не понравилась сразу: «Слишком много о себе думает, вроде как самая умная, а так – обычная стервозина». Сашка, любивший всех женщин без разбора – всех возрастов и размеров, отличал их по одному качеству – стервозина или нет. Если нет, то он тут же старался уложить ее в койку, если да – то «на фиг надо», как он говорил.
Так вот Ксюшу он отнес к стервозинам. Неприятие было взаимным – Ксюша заявила, что с этим дебилом, который бросил жену с маленьким ребенком и трахает всех подряд проституток, она не собирается общаться. Петя страдал. Как всегда, все разрулил мудрый Сашка.
– Да ладно тебе. Бабы меняются, а мы с тобой с горшков вместе, – сказал он. – Не беси ее, только хуже будет. Тебе ж не привыкать. Ты ж и с баб Розой, и с баб Дусей жил… Уж как-нибудь выкрутишься с этими-то. Им-то до баб Розы и баб Дуси далеко…
Сашка никогда не разделял Петиных бабушек, складывал их имена в одно слово «баброзабабдуся». Больше никто так их не называл.
– А захочешь бухнуть или еще чего, так я здесь. Решим вопрос. Помнишь Ритку? Можно и с ней замутить, по-тихому.