Плюс пятнадцать ради успеха
Шрифт:
— Нет, я имела в виду, что там зеленый лук появился! — перекрикивая телевизор, внесла уточнение.
— Ага, — делая звук еще громче, отозвалась Лариса. — Когда вернешься из клуба, пожарим яичницу с зеленью!
И все.
И ноль внимания на меня.
Я так расстроилась, что машинально собрала в рюкзак спортивные вещи, переоделась, обула кроссовки и с мыслью, что никто меня не любит, никто не понимает и никто даже не замечает, что я ухожу, направилась к двери. Медленно, старательно шаркая по полу…
Неожиданно послышался
— Иди-иди, Ев, соверши свой маленький подвиг!
— Никакого сочувствия, — притворно обиженно буркнула я.
— Ну, — развела подруга руками, — ты же знаешь мой принцип: киснуть надо не по жизни, а исключительно в ванне.
— А может… — обнадежилась я, но договорить не успела.
— Неа, — Лариса категорически покачала головой, — у меня сейчас будет перерыв в сериале, и я как раз планировала полежать, отдохнуть, побаловать свои многострадальные пятки. Так что ванна уже занята, прости. А спортзал тебе всегда помогает.
— Ты просто не представляешь, на что меня обрекаешь! — пыхнула я возмущением.
— Возможно. Зато я прекрасно представляю, как тебе это понравится после, — выкрутилась Лариса и мягко, но настойчиво выпроводила меня за дверь.
И дважды провернула ключ. И оставила его в замочной скважине. И ушла из коридора в ванную, как и собиралась. А оттуда наш тихий звонок даже не слышно…
В общем, после того, как мне не оставили ни единого шанса вернуться, я все-таки отправилась в спортзал. Он был организован при Доме Юношества и Молодежи, небольшим и не сказать, чтобы модным, но в нем были все необходимые тренажеры и работали хорошие тренеры. К тому же, наш институт покрывал половину оплаты — только ходи и получай удовольствие.
Правда, удовольствие почему-то приходило после тренировки, а не до. И самым сложным, несмотря на мое позитивное отношение к спорту, было привести себя в клуб. Из нашего института записаны были многие, более-менее регулярно появлялись не более трети, а постоянными считались около десяти человек.
Я полагала, что я в их числе. Тренеры полагали иначе…
И пока я бегала по залу со скакалкой и перепрыгивала через степы с бодибаром на шее, я была уверена, что они мне мстят за… ну, за разность представлений в таком элементарном вопросе. А вот потом, будучи доведенной до состояния расплавленного желе и поглощая на обычной лавочке специальный коктейль со вкусом пломбира, я испытывала и к ним, и к Ларисе огромную благодарность. Пусть даже за месть, потому что она была мне на пользу.
На душе лениво разливалось тепло, все ненужные мысли за час были распуганы звуком скакалки и моим тяжелым дыханием. Благодать… Умиротворение… Почти счастье…
— О, Ева! — женский голос, раздавшийся рядом со мной, заставил вынырнуть из нирваны и взглянуть на девушку,
— Привет, — ответила я нашей старосте Марине Нефедовой и уточнила, устав от паузы. — Что не так?
— Да понимаешь… — она замялась, посмотрела в сторону и снова взглянула на меня. — В общем, Ев. Позавчера Тумачев… Костик Тумачев попал в аварию. У них, конечно, семья не из бедных, но мы все равно скидываемся, кто сколько может. Ты как?
— С вами, конечно! — не раздумывая, дала я согласие. — Скажи номер карточки — я перечислю деньги.
Мы с Тумачевым никогда особо не были близки, да и родители его «не из бедных» — это еще слабо сказано. Но в таких ситуациях отношения не выясняют, а деньги лишними не бывают.
Идя домой, я не раз мысленно думала о листочке, на котором Марина написала мне номер карточки. Хоть бы не потерять, хоть бы случайно не выбросить… Надо же… Веселый, беззаботный, безалаберный Тумачев, и авария…
Жуть какая.
Мои стенания на неудачу в сравнении с этой бедой — ерунда и кощунство.
Несмотря на вялость от тренировки, я ускорила шаг — не терпелось вернуться домой и помочь.
А вдруг на счету каждая минута, а я тут плетусь…
Глава № 14
Лариса, заметив, с какой скоростью (и это после изнурительной тренировки) я пролетела мимо ее комнаты и уселась за ноутбук, проявила любопытство. А утолив его, настояла на том, чтобы я отправила часть денег и с ее личной карточки тоже. Костика Тумачева она не знала, но какое это имело значение, если человеку плохо, а она могла хоть чем-нибудь да помочь.
В итоге сумма получилась гораздо больше, чем я планировала, и вроде бы на этом можно было успокоиться, но…
Почему-то я успокоиться не могла.
Бродила по квартире, рассматривала с балкона затихающий к вечеру город, слушала жалобные стенания Мурзика, которого бабушки нашего двора, покормив и потискав, оставили под лавочкой ночевать одного. Я даже попыталась увлечься пятнадцатой серией Ларисиного сериала, но безуспешно. И снова вернулась к балкону, рассматривая, как медленно крадутся по двору железные «светлячки» — опели, мерседесы, обычные жигули, в темноте они все были одинаковы.
— Так, — следом за мной на балкон вышла Лариса, воинственно перекинула косу с одного плеча на другое и, требовательно посмотрев мне в глаза, спросила: — И что у нас происходит?
— У меня душа не на месте, — честно призналась я.
— А где она? — Лариса с усмешкой прищурилась. — Если с Костиком Тумачевым, сходи за ней и верни!
— Хорошая идея! — спохватилась я и поспешила уйти с балкона.
— Что, на ночь глядя? — растерянно идя за мной следом, пробормотала подруга. — А до утра никак нельзя… без души? Одну тебя не пущу, а переодеваться мне лень…