Плюш
Шрифт:
Боже, неужели так сложно понять?
— У меня уже глаз дергается, — бормочет Трейси именно в тот момент, когда все замолкают.
Все взгляды обращены на нее. Я фыркаю в руку и с огромным трудом проглатываю смех.
Уголки губ Дэллы тоже дергаются, но она прочищает горло и продолжает:
— В общем так, готовим три танцевальных номера. Мы не будем выступать после каждой игры, только после серии. То есть одно выступление для каждого раунда и финала.
После трехсекундной паузы к Дэлле подходит…Кира или Киара, не помню, как ее
— Остается только надеяться на победы, чтобы наши номера увидели, — объявляет она.
Дэлла ей кивает и открывает свой блокнот, который все это время держала в руках.
— Те, у кого нет формы, подойдите ко мне после того, как мы закончим. Мне нужны ваши размеры. К нашей завтрашней первой тренировке они будут готовы. Еще нам нужно выбрать музыку для первого номера уже сегодня.
Девчонки начинают перебирать свои любимые песни.
— Конечно же, лапочка Шон Мендес, — перекрикивает всех Трина.
— И как танцевать под его песни? — возмущается Мэйси.
— Я за Фифи Добсон, — выкрикивает кто-то.
— Мэрилин Мэнсон, — заявляет Трейси, чем снова привлекает к себе всеобщее внимание.
На этот раз Дэлла не сдерживает смеха.
— Думаю, что должна выбрать капитан команды. — Я смотрю на нее. — Так мы не выберем.
Стоящая рядом с Дэллой… Киара, Кира? кивает.
— Обычно мы так и делали.
Дэлла расправляет плечи.
— Хорошо. Я предложу кое-что, и мы придем к всеобщему решению.
Было бы проще, если бы она просто объявила, что мы танцуем именно под одну определенную песню. Но Дэлла хороший лидер, она выслушивает каждого.
После недолгого совещания мы останавливаемся на песне {Untouched} группы Veronicas, чему я радуюсь. Мне нравится эта группа, и выбранная песня очень динамичная. Когда я буду под нее трясти помпонами, на меня будет смотреть Лиам. А я буду танцевать только для него.
Картина четко вырисовывается в моей голове, все больше и больше дорисовывая детали. Я даже не сразу слышу Трейси, которая смотрит на экран своего телефона.
— Мне нужно идти.
Мы сидим на своих местах и ожидаем своей очереди, чтобы Дэлла записала наши размеры.
— Все в порядке? — интересуюсь я.
— Да, — непринужденно отмахивается подруга. — Мои родители решили сегодня побыть родителями. Так что меня ждет машина.
— Ого. — Я удивленно смотрю на Трейси.
Она смеется и поднимается со стула.
— Вот так. Ты ведь знаешь мои размеры?
— Естественно.
— Тогда я убежала. Доберешься?
— Нет, заночую здесь.
Трейси щипает меня за живот и быстрыми шагами уходит из спортзала.
Я называю Дэлле наши с Трейси размеры и, попрощавшись с ней, выхожу в коридор. Мимо меня проносится Мэйси, быстро оглянувшись. Мне становится смешно. Она так одержима Джастином, что готова меня придушить. Мне смешно, потому что она не знает, что я
На мой телефон приходит сообщение с совершенно незнакомого номера:
Где ты?
Пока я раздумываю, замерев посреди темного школьного коридора, кто это может быть, приходит еще одно:
Это я.
Понимание медленно доходит до моего мозга, но я все еще могу ошибаться. Дрожащими пальцами я печатаю ответ:
Бариста?
Ответ приходит через секунду:
Да.
Грудь заполняет тихое ликование. Мы не виделись неделю. Но на смену этому ликованию тут же приходит обида. Что мне ответить? Он не писал мне целую вечность.
Вив, ответь. Где ты?
Прочитав новое сообщение, я не могу справиться с глупой улыбкой. Прислонившись к стенду я печатаю ответ:
А где ты?
Он часто отвечает мне вопросом. Почему бы и мне не сделать так же?
Двигающиеся точки показывает мне, что он печатает ответ:
Я все еще на арене. У тебя все в порядке?
Забыв об обиде, я ничего не отвечаю и засовываю телефон в карман своей куртки. Всему есть объяснения, и я хочу услышать их прямо сейчас.
На улице почти совсем стемнело. Небо еще серое, но остатки солнечных лучей уже скрылись за горами. Я быстро пересекаю сквер и прохожу вдоль живой изгороди прямо к ледовой арене. Дверь все еще открыта, внутри нет никого, и я бегом несусь к тренерской. Но она оказывается запертой. Снова оказавшись в коридоре, я прислушиваюсь. Услышав какой-то шум, иду на звук и останавливаюсь возле полуоткрытой двери в тренажерный зал.
Все как в прошлом году. Когда я украдкой следила за ним.
Сейчас Лиам снова без футболки, и он снова сжимает рукоятки кроссовера. Его мышцы спины сильно напряжены, по гладкой коже струится пот. Он периодически посматривает на телефон, лежащий на сиденье другого тренажера.
Я не двигаюсь, любуясь картой его мышц. Его движения меня завораживают, хотя они самые обычные.
Лиам опускает рукоятки и, схватив полотенце, разворачивается. И, конечно же, замечает меня.
— Вивиан? — удивленно произносит он.