Плюшевые самураи (сборник)
Шрифт:
Вновь открылась дверь, и в комнату вошел Угрюмов – на этот раз, с двумя телохранителями. Ребята были зверообразного вида, хоть и в цивильных костюмах. Пиджаки оттопыривались в нескольких местах – видно, одного пистолета им было мало.
– Итак, пришли в себя, Анастасия Евгеньевна? – спросил Угрюмов.
– Да я, вроде бы, и не была не в себе, – парировала девушка.
– И по-прежнему не боитесь?
– Вас? Или ваших громил?
– Сложившейся ситуации.
– Боятся слабые люди. Сильные преодолевают свой страх.
Угрюмов
– Позвольте выразить мое восхищение, Настенька.
– Не паясничайте. Лучше излагайте – что вы от меня хотите?
– От вас? Да… Так сразу и не скажешь. Того же, что и все, наверное.
– То есть руки и сердца? – улыбнулась девушка.
– Может быть, может быть… Но похитил я вас вовсе не для этого…
– Стало быть, вы, будучи в здравом уме и твердой памяти, признаете, что похитили старшего инспектора Комитета по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и мутагенов? – подняла брови Мелентьева.
Один из телохранителей дернулся, как будто его ударили. Взглянул на Настю с плохо скрываемой ненавистью, но тут же пришел в себя. Лицо его вновь стало каменным.
Угрюмов поднялся с колена, подошел к Насте. Хотел, видно, положить ей руку на плечо, но передумал. Вспомнил, что у девушки – черный пояс по карате.
– Выслушайте меня спокойно, Анастасия Евгеньевна, – попросил он. – Не перебивайте, не пытайтесь ударить. Поверьте, это вовсе не в ваших интересах…
– Я никогда не бью людей просто так.
– Да… Только Рашиду, брату Рената, – Угрюмов кивнул на одного из телохранителей, – вы сломали кисть при задержании. И прострелили обе ноги лучшему другу Андрея…
Надо полагать, Андреем звали второго охранника. И, скорее всего, с собой Угрюмов взял этих людей специально.
– Я же не виновата, что он продолжал бежать, когда я попала в него, – равнодушно ответила Настя. – Тогда я выстрелила во второй раз. И старалась не раздробить кость. У меня это получилось.
Ренат сквозь зубы прошипел:
– Давайте мы с ней проведем разъяснительную работу, шеф!
– Спокойно. Пока не требуется, – бросил Угрюмов. – Настя – гордость своего Комитета. Кандидат юридических наук. Мастер спорта по стрельбе, кандидат в мастера по художественной гимнастике, имеет черный пояс по карате. Отлично бегает и плавает – возможно, достижения тоже были бы велики, но специально этими видами спорта не занималась.
– Я еще и в шахматы могу…
– Да, шахматистка, – совершенно серьезно воспринял дополнение Мелентьевой Угрюмов. – Феномен, а не девушка. И очень умна… Самое главное, она очень умна. Поэтому поймет, что у нее просто нет выбора. Она обязана сотрудничать с нами.
Настя покачала головой.
– Вы прекрасно понимаете, Павел Викторович, что принудить меня что-то делать не сможете. Особенно сейчас, когда у меня свободны руки и ноги. Да, я не справлюсь с вашими громилами. Но им придется меня убить, чтобы остановить…
– Ну,
– Только и всего, – эхом отозвалась Настя. – Я не могу предать Комитет! Не могу предать дело, которому мы служим! Никогда не буду способствовать распространению той заразы, которой торгуете вы.
– Да? Позвольте пригласить вас в гостиную. К телевизору, – предложил Угрюмов.
– Хорошо, – кивнула Настя.
Чем больше знаешь – тем лучше. Надо знакомиться с домом. И постоянно искать выход из сложившейся ситуации. Очень нехорошей ситуации, надо сказать.
В гостиной, помимо мягкой мебели, стоял бильярдный стол и огромный телевизор с плазменным экраном. Угрюмов присел на диван, усадил девушку рядом с собой, включил канал новостей.
– Обратите внимание на дату, Настенька!
Девушка посмотрела на экран и обмерла… Вчера, насколько она помнила, было двенадцатое апреля. Сегодня – девятнадцатое августа…
– Это – присказка. Сказка будет впереди, – усмехнулся довольный Угрюмов. – Я включу видеозапись. Нисколько этого не скрываю. Чуть позже вы поймете, что подделывать ее мне нет никакого резона. Абсолютно никакого…
На экране телевизора появилась Настя. Темные волосы пострижены короче, чем обычно… Какой-то новый костюм. Министр внутренних дел вручал старшему инспектору Мелентьевой орден, жал руку, вместо того, чтобы просто поцеловать, как сделал бы это любой нормальный мужчина.
– Поняли? – спросил Угрюмов.
– Пока нет.
– Комитет предал вас. Когда вас похитили после медосмотра, коллеги даже не стали долго вас искать. Они создали клона, который принялся выполнять вашу работу. Вы понимаете? Им не нужна Настя Мелентьева с ее мыслями, чувствами, надеждами. Им нужен исполнитель с собачьим нюхом и волчьей хваткой…
– Но как клон мог получить мои навыки? Мой опыт? Клонированного человека надо учить всему…
– Или записать ему искусственные воспоминания. Подвергнуть гипнотическому обучению. Наложить на его мозг психоматрицу образца. Создавать такие психоматрицы научились не так давно. И после этого скопировать человека – не проблема. Были бы деньги.
Настя побледнела, оперлась на плечо Угрюмова. Телохранители рванулись вперед, но босс знаком остановил их.
– Не расстраивайтесь так… Мне ли не знать, как тяжело переносить предательство людей, которым верил, как мерзко ощущать себя пешкой в чьей-то игре…
Девушка всхлипнула. Из глаз ее катились слезы. Хорошо, что не воспользовалась тушью.
– Так что вам нужно решать, что делать теперь, – деловито закончил Угрюмов, взяв руку девушки в свою.
– Убить мерзкого клона, – резко выдохнула Настя.