По большому счету
Шрифт:
Матюхин и выглядел по-иностранному: холеный, всегда в хороших костюмах. Казалось, что менял галстуки каждый день. Прямо-таки советский денди финансового мира. Свободно говорил на двух языках – английском и испанском, а значит, мог договариваться о международной помощи.
Улыбчивый Матюхин, степенный и уверенный в себе, нравился почти всем. Мало кто знал, что нравиться окружающим – не природный дар, а натренированный в разведшколе КГБ навык. Разведчику положено быть приятным в общении и уметь очаровывать собеседника за несколько минут. Матюхин, несколько лет проработавший в Первом главном разведывательном управлении КГБ, освоил эту науку на отлично. Правда, пошпионить
4
Матюхин Г. Г. Я был главным банкиром России: мемуары. М.: Высшая школа, 1993. С. 36.
– Ельцин согласен. Давай работать. – Хасбулатов сказал это Матюхину по телефону сухо и деловито.
– Давай. – Матюхин ответил буднично, будто в его жизни ничего не изменилось. Как дальше действовать, он не совсем понимал. Надеялся: время подскажет.
Вышло очень по-советски: создателем важнейшего финансового института страны – Центробанка России – стал профессиональный разведчик.
Холодный прием
Летний зной пробирался в актовый зал сквозь большие окна. Будто специально депутаты с Матюхиным оказались в середине большого солнечного пятна. На них смотрели сотни глаз сотрудников российской конторы Госбанка СССР, по большей части женщин.
Стихийное собрание прошло в зале, который к моменту выступления Матюхина заполнился до отказа. Собралось человек триста – триста пятьдесят. Всем хотелось знать, какими будут новые порядки, как республиканская контора может стать главной. Люди, всегда исполнявшие указания и поручения сверху, были обескуражены. Бочаров, как глава Высшего экономического совета Верховного Совета РСФСР, решил начать.
– Товарищи! – Немного запнулся, смутившись, что получилось как-то по-советски, и через пятисекундную паузу повторил: – Товарищи финансисты, согласно решению Верховного Совета, у Российской Федерации должен быть собственный государственный банк. Создан этот банк будет не на пустом месте, а на месте уже существующего банка – российской конторы Госбанка. Логично ведь, что это как раз ваш банк.
Он прервался, ожидая поддержки зала, но царила тишина. Депутату Верховного Совета, привыкшему к ежедневным дискуссиям банкиры показались равнодушными и холодными.
Бочаров повторил фразу в форме вопроса:
– Логично же, что это будет ваш банк?
Глухое молчание.
– В общем, так. Георгий Гаврилович утвержден Президиумом Верховного Совета РСФСР, он будет возглавлять Госбанк России. Прошу любить и жаловать.
Послышались редкие хлопки, но вскоре стыдливо оборвались. Бочаров был рад передать слово Матюхину: мол, пусть сам налаживает контакт с аудиторией.
Матюхин громко произнес:
– Наша российская контора больше не будет зависеть от Госбанка СССР. С этого момента вы подчиняетесь только инструкциям Госбанка РСФСР, а инструкции Госбанка СССР можете спокойно откладывать в сторону.
Сотрудники уныло переглянулись: какой-то тупик.
Матюхин понимал: это наглость по отношению к Госбанку Советского Союза, но как иначе начать новую жизнь? Только с чистого листа.
В задних рядах кто-то поднял руку и выкрикнул глухим голосом:
– А что мы будем делать?
Матюхин
– Мы сами не знаем, что нам нужно делать. Будем думать.
Он медленно обвел взглядом всех сидящих и стоящих в зале. Поддержки не нашел. Улыбнулся для смелости.
Зал даже не роптал. Работники Госбанка так и сидели в полной тишине. Будущее оптимизма не внушало. Люди, привыкшие точно и быстро исполнять инструкции, ни на каплю не заразились от захватчиков энтузиазмом к переменам.
Олег Тарасов, теперь уже бывший руководитель российской конторы СССР, ждать окончания встречи не стал. Он даже на нее не пошел. Тарасов не собирался сдавать дела, передавать активы. Пока сотрудники банка пытались понять, что происходит, сгрудившись в актовом зале и слушая Матюхина, Тарасов бросил контору. Встал из-за стола, спустился на лифте, буднично махнул милиционеру рукой и вышел из здания.
Первая заповедь
Легко сказать: мол, впредь мы станем независимыми. Но трудно такими быть, если вы бедны. Центральный банк России именно таким и стал: независимым, но бедным. В хранилищах ни золота, ни валюты – одни рубли. Права печатать деньги тоже не было. Даже написав диссертацию о кредитных деньгах при капитализме и прочтя множество лекций по экономике, Матюхин понятия не имел, как начинать строить реальный госбанк. К тому же без денег.
Он читал, что нужно открыть как можно больше коммерческих банков, чтобы обеспечить конкуренцию. Это позволит создать двухуровневую систему: Центральный банк – на первом уровне, коммерческие – на втором. Поэтому Матюхин не скупился и пачками подписывал лицензии на открытие банков. Тогда не думали ни об отмывании денег, ни о преступных платежах. Главным считалось создание кредитных учреждений. Желающих обрести собственное финансовое учреждение было множество, не требовалось никаких капиталов. Подал документы в ЦБ – и банк готов.
Создавая банки-пустышки, сам Госбанк тоже был пустышкой. Зарубежные институты не хотели иметь с ним дела, не давали кредиты под его гарантии. Зачем, если есть привычный Госбанк СССР?
Матюхин понимал: раз не дают деньги, надо перенимать зарубежный опыт; советская практика непригодна. Когда Матюхину позвонил Сергей, депутат Верховного Совета из «штурмового отряда», со словами «хочу познакомить тебя с американским банкиром», он даже обрадовался.
– Я ему сказал, что ты банк организуешь, он обещал помочь! – кричал Сергей в трубку. – Через полчаса будем.
Американский банкир оказался здоровым и улыбчивым мужиком. Сергея за его спиной даже не было видно. Матюхин подошел поздороваться, протянул руку. Он хорошо знал английский. А овладеть им, как ни парадоксально, помогли мормоны. Будучи в командировке в Уругвае, куда был послан от КГБ, он случайно близко познакомился с мормонами, которые жили в этой южноамериканской стране. И стал ходить к ним в общину на уроки английского. Вот сейчас мормонская помощь неожиданно пригодилась.
– Джеральд Корриган, – улыбаясь во весь рот, представился здоровый американец.
Корриган возглавлял тогда Федеральный резервный банк Нью-Йорка, один из важнейших среди двенадцати таких банков, которые входят в Федеральную резервную систему США. Это важная организация, она управляет всеми долларовыми счетами центробанков.
Секретарша Наташа принесла чай в стаканах с железными подстаканниками и сахар-рафинад в вазочке. Поставила на стол. «Ну и угощение», – Матюхин грустно оценил скудный стол.
– Бедный банк, но сахар еще есть, – отшутился Матюхин, приглашая коллегу к столу.