По целям ближним и дальним
Шрифт:
Не лучше обстояло дело и с фронтовой бомбардировочной авиацией. В ВВС Западного фронта насчитывалось всего лишь 57 бомбардировщиков. Кроме того, в ВВС общевойсковых армий находилось в общей сложности 93 бомбардировщика и 103 самолета-истребителя.
Во время напряженных боев в междуречье Березина - Днепр и с началом Смоленской операции основу авиационной группировки составляли 12-я и 13-я бомбардировочные, вновь прибывшая 47-я смешанная авиадивизии и 3-й дальнебомбардировочный авиакорпус ГК. Затем наши совместные усилия были подкреплены 23-й смешанной авиадивизией.
С середины июля часть авиаполков нашего корпуса, вооруженных самолетами
Чтобы выяснить эти вопросы, решил слетать на У-2 на один из ближайших аэродромов. Прибыл туда как раз к тому времени, когда экипажи возвращались с задания. Поговорил с командирами полков и эскадрилий, с летчиками и штурманами, выслушал их объективные доклады и предложения, направленные на лучшую организацию ночных боевых действий. Радовало, что экипажи летали уверенно, цели поражали точно, не испытывая атак противника. Ночь служила надежным укрытием и защитой. Резко снизились потери в самолетах. Все это подтверждало, что курс, взятый на организацию ночных боевых действий, оказался правильным.
С чувством большого удовлетворения я вылетел обратно на свой КП. В воздухе спокойно, ночь безлунная, но звездная, внизу сплошная темень - летел над брянскими лесами. А мысли невольно все возвращались к боевой действительности. Вспоминались многие замечательные летчики, штурманы, погибшие в воздушных боях. Мы ежедневно теряли десятки экипажей только потому, что летали днем без сопровождения истребителей. Очевидно, использование дальних бомбардировщиков преимущественно ночью будет наиболее правильным решением, думал я. Беседы с летчиками, их первый ночной вылет без потерь еще более укрепили меня в этом.
К рассвету прибыл на КП. Там уже ждала новая задача: нашему корпусу приказано нанести ряд бомбардировочных ударов по различным целям в дневных условиях.
Сохранилась запись моего разговора по прямому проводу с начальником штаба ВВС Западного фронта полковником С. А. Худяковым. Это было 17 июля 1941 г. в 11.00.
"- ...Отвечайте.
– По вашему заданию разослал на три цели, и если сумею, то пошлю не более трех звеньев.
– Хорошо, прошу выслать два звена в этот район, там будет действовать одна девятка Пе-2, время вылета и результаты донесите. Все.
– По этому вопросу ясно. Есть ли какие-либо разведданные у вас за сегодняшний день?
– На сегодня нет.
– Прошу сообщить, будет ли прикрытие, ибо вчера мы имели чрезвычайно большое количество невернувшихся; если так произойдет сегодня, то задачу ставить будет некому.
– Ясно, направление Вязьма, Ярцево, Духовщина все время прикрывается нашими истребителями. Боевая авиация противника в районе Щучин не отмечается, там по всей вероятности, садятся транспортные самолеты и снабжают мехколонну. Специального истребительного прикрытия дать нет возможности.
– Ну понятно, что есть, направим туда. Все"{23}.
Бомбардировать, уничтожать... Опять ставилось большое количество целей, которые бомбардировали мелкими группами. Задачи на вылет и удары дальних бомбардировщиков
"При действиях ДБА днем в условиях хорошей погоды по наземным целям, как правило, несем большие потери от ЗА и ИА. За все время работы частей по вашему заданию прикрывались истребителями только четыре раза, и это прикрытие не было в достаточной степени организовано из-за позднего получения задачи. Совершенно не практикуется предварительное подавление ЗА до удара ДБА. Действия ДБА по малоразмерным целям с больших высот малоэффективны.
Впредь настоятельно прошу действия ДБА прикрывать истребителями, организовывать упреждающий удар штурмовиками по ЗА противника. Задачи прошу ставить настолько заблаговременно, чтобы можно было лучше подготовиться экипажам к выполнению задачи и организовывать взаимодействие ДБА с истребителями и штурмовиками.
Одновременно с постановкой боевой задачи указывать, кто будет прикрывать и обеспечивать, где дислоцируется часть, прикрывающая и обеспечивающая, какие силы выделяются для этой задачи.
Командир 3 авиакорпуса полковник Скрипко
Военный комиссар бригадный комиссар Одновол"{24}.
На документе была наложена резолюция:
"НШ (начальнику штаба.
– Н. С.). Нужно всегда предупреждать о месте встречи с истребителями.
28.7.41 г. Науменко".
Затем другим почерком;
"Исполнено. Худяков. 29.7.41"{25}.
Резолюция была, а прикрытия мы по-прежнему не получали. Организовать взаимодействие с другими родами авиации также не представлялось возможным: штурмовиков на Западном фронте уже не оставалось, а истребителей не хватало даже на более неотложные дела. И 4 августа 3-му дальнебомбардировочному авиакорпусу ГК пришлось перебазироваться на полевые аэродромы Орловского аэроузла.
А начавшееся 10 июля Смоленское сражение приобретало все больший размах. На рубежах рек Западная Двина и Днепр враг встретил упорное сопротивление советских войск. И все же превосходящим силам противника удалось перерезать дорогу Смоленск - Дорогобуж. Наши части, расположенные восточное Смоленска, оказались в трудном положении, с невиданной стойкостью сражались они в окружении, получая ночью сбрасываемые с самолетов ТБ-3 грузы с боеприпасами и снаряжением.
Группа советских войск, возглавляемая генерал-майором К. К. Рокоссовским, ударами извне помогла частям 16-й и 20-й армий вырваться из котла, соединиться с нашими главными силами на восточном берегу Днепра. И к 1 августа гитлеровцы, понесшие огромные потери, вынуждены были перейти к обороне. Наши части также закреплялись на рубеже Великие Луки, Ярцево, Кричев, Жлобин. Лишь в районе Ельни не затихали ожесточенные бои. К сожалению, господство в воздухе полностью принадлежало противнику. К началу Смоленского сражения гитлеровцы заметно превосходили нас в самолетах. К августу это соотношение еще более увеличилось не в нашу пользу: мы почти не получали новых самолетов. Ведь многие авиационные заводы эвакуировались из прифронтовой зоны в Сибирь, Среднюю Азию, на Дальний Восток. Эшелоны со станками, оборудованием в большинстве своем еще не успели достичь пунктов назначения. И для того чтобы наладить производство на новом месте, требовалось время.