По дороге могущества. Возрождение

Неужели именно так выглядит жизнь после смерти?

Надо сказать, ничего примечательного: всё вокруг затянуто грязно-серым туманом, над головой такого же цвета небеса, с растекающимися чернильными кляксами облаков; из земли торчат такие же чернильные "деревья", непрерывно дрожащие и гнущиеся в разные стороны, словно от ветра, которого здесь не было.

Я ничего не понимал: кто я, где я, и что здесь делаю. Я не мог даже рассмотреть своего тела, только

размытые контуры. Жуткое зрелище. Но страха не было, как, собственно, и всего остального.

Нужно было выбираться отсюда, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как идти вперёд. Пробираясь сквозь зыбкую пелену, до меня донёсся голос, словно налетевшее издалека эхо:

— Я чувствую тебя, Посланник.

— Кто… — мой голос был приглушен, губы не шевелились, и это бы странно, — кто ты?

В ответ раздался ироничный смешок.

— Когда-то я был подобен тебе, но отныне я — Знамиир. Можешь так меня называть.

— Где ты? Покажись!

— Всему своё время, мой юный друг. Ты ещё не готов ступить в наш мир.

— Что это значит?

— Это значит, что нам ещё предстоит создать тебя.

Я был озадачен. О чём он говорит? Создать меня? Разве я уже не существую? Или — волна холода прошлась по моему "телу" — или меня на самом деле нет и всё это момент моего перерождения? Что если это не загробная жизнь, а момент реинкарнации?

В ответ на мои мысли вновь прозвучал смех Знамиира. Пустой, отсутствующий смех, который не мог принадлежать человеку.

— Ты испуган, и это правильно. Но, поверь мне, тебе несказанно повезло, что ты попал именно сюда. Остальные места… менее безопасны. А тут у тебя может появится шанс.

— Шанс на что?

— На выживание, конечно же. Ведь немногим дано добиться успеха и пройти Дорогой Древних. Но об этом мы ещё поговорим. Пока же начнём с малого — как тебя будут именовать, юный Посланник?

Я задумался. Как меня зовут? Как бы ни старался, вспомнить этого не мог. Просто не помнил ничего, что было до пробуждения здесь. И разве у младенцев спрашивают, как их назвать? Родители просто дают им имена и всё. Мне же предложили самому выбрать себе имя. Так почему бы и нет? Мне всегда нравилось одно…

— Саргон. Меня зовут Саргон.

— Хорошо. — Мне показалось, что мой невидимый собеседник удовлетворённо кивнул. — Что же ты за существо, Саргон? Кем бы ты хотел быть в новом мире?

— Ты — Бог? — помимо воли вырвалось у меня и я испугался своей дерзости.

— Нет. И никогда им не был, — совершенно серьёзно ответил Знамиир. — Хотя многие из подобных мне убеждают себя в обратном.

Осознание того, что я говорю не с богом, успокоило меня. Если бы всё было наоборот, то стоило усомниться в своём психическом здоровье.

— Ты спросил, кем бы я хотел стать, но каковы варианты?

— Их нет. Ты ограничен лишь своим желанием.

— То есть я могу быть кем угодно? — на всякий случай переспросил я. — Даже, допустим, драконом?

— Да хоть феньком!

Хочешь?

— Не, няшкой с большими ушами я быть ещё не готов, — мягко отказался я от столь "щедрого" предложения. — Может, когда-нибудь в следующей жизни. Но обязательно после того, как побуду енотиком.

Знамиир расхохотался своим безжизненным смехом, от которого кровь стыла в жилах.

— Чувство юмора это хорошо! С такими Посланниками, как ты, мне всегда интересно работать. Но мы отвлеклись. Думай, я не буду тебя торопить.

И на том спасибо. Я присел на местную "землю", но не оттого, что устал, а потому что сидя мне всегда думается лучше. Так, что мы имеем: во-первых, я могу стать кем угодно; во-вторых — смотрите пункт первый. М-да, подумать было о чём, это однозначно. Эдак я могу стать гламурным тысячелетним вампиром и кружить дамам головы, параллельно отпивая кровушку из нежный шеек, на которых покоится столь глупые головы. Или, как я уже упоминал, драконом — что может быть круче похищения принцесс, поедания консервированных рыцарей и купания в награбленном золоте? Кстати, можно даже принцессой стать, с хорошей грудью и такими хорошенькими ножками и поп…

От этой мысли я скривился. Куда-то не туда меня понесло. Никаких принцесс! Не хватало ещё выйти замуж за обрюзглого короля и ребёнка родить. И это помимо ежемесячной пытки, свойственной каждой женщине. Нет уж, увольте, к таким кардинальным переменам я не готов, лучше быть гламурным вампиром. Хотя мертвяки меня тоже мало привлекают, это удел романтичных школьниц. Да и дракон, если уж на то пошло, не вариант — променять свою человеческую сущность на столетия жизни в теле ящера, которого ещё хрен прокормишь — ну нафиг. Кстати, а почему я думаю только о каких-то средневековых вариантах? Чем плох летающий макаронный монстр? Тьфу! Опять не в ту степь. Хотя стоит этот момент уточнить.

— Слушай, почтенный Знамиир, а твой мир — какой он?

Некоторое время тот молчал, а потом задумчиво ответил:

— Он большой и красивый, но в тоже время безумно опасный. Никогда не знаешь, что тебя будет ждать за очередным поворотом. Он странный, но от этого ещё более притягательный. Здесь правят короли и Императоры, великие герои и злодеи скрещивают свои клинки в вечном противоборстве, по лесам рыщут страшные монстры, а от вида прекрасных дев замирает сердце. Иногда мне кажется, что этот мир то, что я всегда искал.

Я кивнул. Значит, стандарт — средневековье или что-то типа того. Что ж, так даже лучше. Такая атмосфера всегда была мне по душе. Хотя это странно — я вроде бы и не помню ничего из своей прошлой жизни, но, видимо, привычки сложно искоренить. Это наталкивает на мысль, что характер из жизни в жизнь мало меняется, что, надо признать, весьма радует. Всегда боялся, что после смерти стану совершенно другим человеком.

— А в твоём мире холодно?

— Бывает холодно, а бывает и жарко. Зависит от места и времени года.