По дороге на север
Шрифт:
Ладно, тогда поедем мимо. Будет даже быстрее.
Весь ночной путь в обход Уиллоби они проделали молча. Измученная Рейчел тихо спала на плече у Джереми. Тот внимательно правил лошадью, стараясь не будить девушку.
За Уиллоби дорога стала более оживленной, навстречу шли пилигримы, направлявшиеся в Святую землю по дороге от Уиллоби на юг. Рейчел встревожилась, особенно когда один монах спросил Джереми:
Эй, бездельник, где это ты взял такую лошадь?
Мой господин, уплывая на Святую землю,
Так ты вместо того, чтобы катать красоток, лучше бы уступил коня лицу духовному. Тебе и твоему господину это зачтется на небесах.
А я-то думал, что лицу духовному на небесах зачтутся смирение и лишения плоти.
Ты, я смотрю, дерзок на язык, бездельник, — нахмурился монах.
Кто твой господин? — вмешался в разговор молодой рыцарь с алой лентой на рукаве доспеха.
Сэр… Ансельм из Нотингтона, — ответил Джереми, и, похоже, никто кроме Рейчел не уловил секундной заминки в его голосе.
Черт меня побери, если я знаю, где это, — ответил рыцарь, — Но раз уж твоему господину эта лошадь ни к чему, то я заберу ее.
Вот уж нет. Мой господин велел доставить коня обратно в Нотингтон, и я так и сделаю.
Этот конь больше пригодиться в священной войне против сарацин, чем на английских пастбищах. Слезай, и можешь считать, что я купил коня у твоего господина.
Что ж, это другое дело. Хотите купить коня — бога ради. Десять золотых монет и дело с концом.
Кто ты такой, чтоб я имел с тобой дело? — ответил юный рыцарь, хватая коня под уздцы, — Вот встречусь с твоим господином на Святой Земле, там мы с ним и рассчитаемся.
Значит, тогда и коня получите, — непреклонно ответил Джереми, не отпуская своей руки с уздечки.
Сэр рыцарь, возьмите коня, и пусть он принесет вам победу на Святой Земле, — вмешалась в разговор Рейчел, соскакивая на землю. Джереми покосился на целую процессию рыцарей под орифламмами, шествовавшую по дороге, и неохотно выпустил поводья.
Ты заслуживаешь хорошей порки за твою наглость, — сказал рыцарь, окончательно завладев конем, — и не спеши я в гавань, задал бы ее тебе вместо твоего хозяина.
Он заслуживает порки не только за свою дерзость, но и за то, что на хозяйской лошади катал еврейку — недобрым голосом добавил монах, внимательно приглядываясь к девушке.
Моя жена из обращенных, — ответил Джереми.
Рыцарь двинулся вперед по дороге, не обращая больше на них внимания, и монах вынужден был удалиться вслед за ним, недовольно бормоча себе под нос.
Да уж, теперь я понял. Когда крадешь коня, чтобы помочь еретичке, это воровство, а если украсть коня и отправиться на Святую Землю — благородный поступок. В следующий раз так и сделаю, — усмехнулся Джереми, когда они оба, усталые, присели погреться у костра пилигримов.
Рейчел ничего не ответила, она очень устала за этот день от долгой ходьбы и нервного напряжения.
— Ладно, посиди тут, только надвинь
Он вернулся действительно скоро, неся в руках нехитрый ужин, добытый неизвестно где. Сегодня у Рейчел не было сил даже на расспросы. Нога побаливала, и было страшно находиться среди огромного скопления неизвестных ей людей.
Нога болит? — спросил Джереми, словно угадав ее ощущения.
Немного, — Рейчел попыталась улыбнуться.
Как говаривал один мой приятель, от усталости и голода есть всего одно бесплатное лекарство — сон. Так что устраивайся поудобнее и спи, — он расстелил на земле плащ и лег, оставив ей половину.
Рейчел проснулась лишь на рассвете, чувствуя, что ей стало холодно. Джереми рядом не было. Она приподнялась, беспокойно оглядываясь вокруг, и вдруг почувствовала его руки на своих плечах.
Нам пора, — сказал он.
Весь день они шли медленно. Частые остановки давали Рейчел возможность передохнуть. Девушка двигалась вперед почти не осознанно, мысли ее снова и снова возвращались к родным, которых она потеряла. Ощущение потери все еще оставалось мучительно новым, хотя мозг уже свыкся с неизбежностью.
На оживленной дороге, где они были немногими, шедшими в обратную сторону, ее терзало и не утихающее чувство тревоги. Ее спутник, искоса внимательно наблюдая за ней, хранил молчание.
Вечером они устроили привал в стороне от дороги и разожгли костер. Джереми удалось поймать пару перелетных птиц, и ужин обещал быть сытным. Рейчел молча смотрела на огонь, пока Джереми переворачивал и жарил птицу.
Перестань, — сказал он, и Рейчел вздрогнула от звука его голоса, нарушившего долгое молчание.
Я не могу, — просто ответила девушка.
Можешь. Ты жива, завтра мы будем уже в Иле, и твой дядя встретит тебя.
Мне страшно.
Начинать жизнь заново на новом месте всегда страшновато. Но этому страху нельзя поддаваться. Поверь, я знаю, что говорю.
Тебе легко говорить. Ты никогда ни к кому не был привязан. Ты — мужчина и можешь сам себя защитить, — сказала девушка.
А ты благородная дама, и очень красивая. Тебе нечего бояться. Многие рыцари с радостью примут смерть, защищая тебя.
Ты сам сказал, что я похожа на сарацинку. И все вокруг принимают меня за еврейку. Так много ли найдется рыцарей, готовых сломать копье за мою честь? — горько улыбнулась девушка.
Рейчел, ты сама не понимаешь, что говоришь. Ты прекрасна, — он нежно дотронулся до ее щеки, — Когда я смотрю на тебя, как сейчас, я жалею, что я простой бродяга. Если бы я был рыцарем, то сражался бы за тебя и никому не отдал.
Он говорил, пристально глядя на Рейчел, и свет, который она видела в его глазах, не позволял ей усомниться в том, что он говорит правду. Девушка замерла, боясь пошевелиться и вздохнуть.