По дороге с облаками
Шрифт:
— Нисколько. Напротив, это даже поможет.
— В чем поможет? — не поняла Нина.
— Расслабиться, конечно.
Новое подозрение закралось в голову гостьи. Что, если полковник занимается тонкими практиками и предложит экстравагантные процедуры, подразумевающие раздевание? У Нины Федоровны было два бюстгальтера: один — новый, ажурный, с черной сеточкой, второй- такой же модели, но на три года старше. От долгой эксплуатации из него в разные стороны торчали черные нитки, как шерсть на морде Крузенштерна. Медленно пережевывая сочную
Время шло, сосед болтал без умолку, рассказывал о своей жизни, но о главной цели их вечернего свидания не упоминал.
Когда деревья за окном скрылись в толще ночной темноты, Нина Федоровна осмелилась спросить.
— Владимир Александрович, а как же обещанная система коррекции?
Сосед неожиданно смутился, встал и заходил по комнате, освещенной зеленым бра. Через минуту он снова сел за стол.
— Ниночка, вы…, — он отпил еще глоток вина. — Я живу здесь совсем недавно, но с самого начала обратил на вас внимание. Вы — просто очаровательная, умная, красивая женщина.
Он немного помолчал.
— Я должен признаться: утром я не терял ключей. Это был предлог, чтобы завязать знакомство.
Нина Федоровна, румяная от вина, еще больше раскраснелась. Ее глаза весело заблестели, и консультант с Ганнибалом окончательно улетучились.
— Это что же получается, раньше мужчины лазали к дамам в окна, а теперь — ИЗ окон?
— Получается. Более подходящего повода я не нашел.
— А как же эта система естественной коррекции сна?
Владимир наклонил голову и интригующе заулыбался.
— Здесь все дело в аббревиатуре, Ниночка.
Несколько секунд Нина Федоровна слагала вместе заглавные буквы, затем звонко рассмеялась. Сосед тоже смеялся, аккуратно взяв ее за руку.
Больше Нину Федоровну Копчик не мучила бессонница. Теперь она, действительно, спала, словно младенец. И кто бы мог подумать, что причина нарушения сна может заключаться вовсе не в переедании, не в душевных переживаниях, а в том, что вы ложитесь спать не в той квартире.
По дороге с облаками
Спросите нескольких человек о самом необыкновенном путешествии в их жизни. Наверное, все они станут вспоминать то время, когда довелось им отправиться за многие сотни километров от дома. Сибиряк с теплотой и нежностью вспомнит, как при свете песочной луны гулял по ялтинской набережной и вдыхал запах искрящегося ночного моря. Крымчанин расскажет о том, как поразили его величественные московские соборы и простор столичных площадей. Москвич же, не исключено, с удовольствием поведает о прогулке на таиландском слоне и будет вдохновенно описывать статую золотого Будды.
Самое необыкновенное путешествие в моей жизни заняло не более трех часов. А было все так.
Ранним утром меня разбудил телефонный звонок.
— Могу я
Бодрый альт врезался в помятое подушкой ухо, будто зубочистка.
— Это я.
«Я» получилось хриплое, отвратительное. Такое «я» могла бы изрыгнуть разве что пропитая старушка, проснувшаяся внутри мусорного бака. Впрочем, после выпитой накануне вечером бутылки дешевого вина при полном отсутствии закуски и компании, было глупо и несправедливо ожидать от своих связок лирического сопрано Лары Фабиан.
— Вас беспокоит турагентство «Авигея». Если вакансия переводчика все еще вас интересует…
— Интересует! — прохрипела я, не позволив голосу окончить фразу.
Черт возьми, меня ничего не интересует так, как вакансия переводчика! После развода с мужем прошло уже три месяца, а я только и делаю, что хожу по собеседованиям и беспрестанно дергаю за хвост свою тоску, которая больно кусает меня в ответ. Укусы лечу спиртным, на которое вчера потратила последнюю сотню.
— Очень интересует, — повторила я спокойней, чтобы не спугнуть кадровика.
— В таком случае, ждем вас сегодня не позже двенадцати.
— Двенадцати?
Я глянула на старые часы, доживавшие пятый десяток в коридоре над трельяжем. Побледнев от испуга, они показывали восемь утра. Но гораздо страшнее было то, что смотрело на меня из зеркала: возьмите сильно переваренный яичный желток, проколите в нем две глубокие дырки в виде глаз, а на место рта прикрепите кусок репчатого лука. Это даст вам довольно реалистичное представление о том, как выглядела я тем утром. Рыхлая землистая кожа, ввалившиеся глаза, бледные сухие губы. Гарпии разлетелись бы в страхе. Только то обстоятельство, что владельцы бизнеса в наших краях, как правило, не платят работникам больничное пособие, позволяло надеяться на удачный исход предстоящей встречи.
— Какие документы понадобятся на собеседовании? — спросила я после опасно затянувшейся паузы.
— Есть один нюанс.
Голос звонящего вдруг стал мягким и угодливым:
— Это будет не собеседование.
Я снова глянула в зеркало. Дела обстояли хуже, чем можно было подозревать. На «несобеседование», что бы это ни было, я с трудом годилась и после недели, проведенной в стеклянной трезвости.
— В каком смысле?
— Дело в том, — стал объяснять кадровик, — что в нашем городе сейчас проходит международный музыкальный фестиваль. Ну, вы в курсе, да?
— Да, конечно же, — уверенно соврала я.
— Каждый день прибывают новые делегации, и переводчиков катастрофически не хватает. Сегодня нужно встретить китайскую группу в полвторого. Иногородним сотрудникам предоставляется гостиница. Так что, вы, можно сказать, попадаете с корабля на бал.
Да уж. Укачало меня вчера сильно, хоть корабль в мою бухту не заходил.
— Если достойно проявите себя в течение этой недели, — продолжал уговаривать кадровик, — мы гарантируем постоянное трудоустройство.