По другую сторону тепла
Шрифт:
— Благодарность не стоит смерти.
— Я должен ему, я… я пытаюсь помочь…
— Невозможно помочь каждому. Ты солжешь в третий раз, принц?
— Я люблю его!.. — почти выкрикнул Гарри, сжимаясь от ужаса осознания того, что он только что сказал. Слова ударили по ушам, и мир словно взорвался, перевернувшись. Слезы отчаяния застилали глаза, катились по щекам, разъедая кожу.
— У любви множество лиц. Не позволяй своим страхам подменять их. Выбери истинное, Золотой принц, и не откажись посмотреть в него, когда придет время.
— Я выберу…
— Запомни время истины.
Жар схлынул, выдернулся из него с такой силой, что Гарри чуть не потерял сознание. Покачнувшись, он рухнул на грудь Драко, все еще сжимая в ладонях его лицо, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.
* * *
Потом была долгая, гнетущая тишина, и Гарри замер, боясь оторваться от Малфоя. Потом был тихий, едва слышный хруст костей, и бешеный страх, когда они вдруг зашевелились под кожей Драко, и Гарри, до крови прикусив губы, стискивал его плечи, чувствуя упрямое, монотонное движение под пальцами — и не решаясь поднять глаза. Потом был нечеловеческий зуд — везде, во всем теле, и сквозь полуприкрытые ресницы и пелену слез Гарри видел, как медленно тускнеют, исчезая, шрамы на груди Драко. Потом была неистовая, яростная головная боль, которую он терпел из последних сил, стараясь не думать о том, что Малфою еще больнее, это же его тело сейчас за считанные минуты возвращается к первоначальному облику — и еще о том, чем они оба заплатят за это непонятно как вымоленное чудо.
А потом, наконец, закончилось все, и тогда пришло такое облегчение, что он чуть снова не зарыдал, скользя ладонями по груди Драко, по его плечам, еще не веря и не понимая, что именно произошло.
И потом были руки Драко, осторожно касающиеся его виска, зарывающиеся в его волосы, и Гарри нашел губами тонкие пальцы и стал исступленно, как сумасшедший, целовать их, прижимая к себе ладонью, и сказать что-то было совершенно невозможно, потому что воздуха не хватало, и он все никак не мог решиться поднять взгляд и посмотреть на Малфоя. Вторая рука Драко коснулась его щеки, очертила линию подбородка, скользнув к шее и дальше — на затылок, и Гарри чуть не задохнулся от нежности, уткнувшись лбом в его запястье, сжимая его плечо, кусая губы и чуть не плача.
«Поттер…», — словно тихий шепот в голове.
«Ты жив…», — беспомощность.
«Разве я умер?» — легкий изгиб светлой брови.
«Ты умер. Ты бросил меня здесь», — боль в зеленых глазах.
«Ты сам ушел», — чуть потемневший серый взгляд.
«Я трус», — отчаяние.
«Ты придурок», — горечь.
«Прости...», — губы снова касаются пальцев.
«Я не верю тебе», — сдавленный шепот.
«Я тоже тебе больше не верю», — легкие поцелуи.
«Тогда зачем?» — горькое недоумение.
«Я не позволю тебе умереть», — вздох.
«У тебя нет права решать», — сжатые губы.
«У меня вообще нет прав на тебя», — грустная улыбка.
«Я… я…», — растерянность.
«Ненавидишь меня?» — нежность.
«Пытаюсь. Это больно, Поттер…», — тоска.
«Для нас обоих», — незаметный кивок.
«Что
«Ты жив, Малфой. Значит, я счастлив», — губы скользят по ладони.
«Что ты делаешь со мной?..» — отчаяние.
«Я… разве я…», — закушенная губа.
«Ты просто издеваешься», — боль.
«Над собой, Малфой… мы оба друг над другом…», — черноволосая голова на груди слизеринца.
«Я тебя убью, если ты еще раз…», — почти злость.
«Я тебя сам убью, если ты еще раз!» — почти ярость.
«Только если опять придется спасать твою шкуру», — ухмылка после недолгой паузы.
«Не умирай больше, никогда», — тихая мольба.
«Не уходи больше… никогда», — ладонь на плече гриффиндорца.
«Хорошо», — нерешительная улыбка.
«Хорошо…», — мягкий свет в серых глазах.
— Профессор, — негромко сказал Драко, переводя взгляд на Снейпа. — Говорят, я умер?
Гарри невольно вздрогнул, оборачиваясь. Он совсем забыл, что они не одни.
Снейп стоял, прислонившись к стене, исподлобья глядя на них. Очень хочет казаться бесстрастным, отметил Гарри. Изо всех сил пытается. И зачем, спрашивается?
— Кто говорит, тому и виднее, — буркнул он. — Мы надеялись, что нет.
Драко улыбался, глядя на него. Гарри на миг дернулся от какой-то дурацкой, необъяснимой ревности, и тут же почувствовал, как сжались на его плече тонкие пальцы.
— Спасибо вам, — проговорил Малфой. — Вам обоим.
Он снова перевел взгляд на Поттера. Тот кусал губы, глядя перед собой.
Снейп медленно подошел к ним. Подумав, осторожно присел возле кровати.
— Мистер Поттер, — позвал он.
— Да? — поднял голову Гарри. Ему было ужасно неловко от того, что Снейп, оказывается, все это время был рядом и стоял за его спиной. Как будто подглядывал в замочную скважину.
— Вам интересно, как это выглядело со стороны? — спросил Снейп.
Гарри на секунду закрыл глаза.
— Не думаю, — ответил он, наконец. Ему не хотелось обсуждать с ним то, что было.
— Огненная стена, — ухмыльнулся Снейп. — Меня отнесло в другой конец крыла и приложило спиной об косяк. Я не мог даже подойти к вам, пока стихия не оставила Драко. Поттер, вы хоть сами понимаете, что натворили?
Гарри покачал головой, вопросительно глядя на него.
— Вы умудрились разбудить время истины и доказать ему, что имеете право вернуть к жизни мертвый разум. Если вы не поняли, это и есть посвящение. Обмен разума на душу.
— У Малфоя нет души, — невольно фыркнул Гарри. — Он уже был инициирован, значит, она один раз уже ушла на оплату.
— Значит, не ушла, — процедил Снейп. — Иначе сейчас обменивать было бы нечего.
Гарри, усмехаясь, посмотрел на Драко. Тот в ответ хмыкнул и отвернулся.
— Говорит, никакой разницы, — сообщил он профессору. — Каким был, таким и остался. Может, он и в этот раз всех надул и ничего не отдал? Или ему с самого начала было нечего отдавать, и он просто прикидывался нормальным человеком?