По газонам не ходить

Хрущевский Чеслав

– Прошу уточнить, - усмехнулся генерал.
– Мы будем весьма благодарны, если вы объясните, какие люди интересуют представителей иного мира?

– Об этом не было разговора. Я считаю, что они имели в виду людей в наиболее широком понимании этого слова.

– Милый мистер Харботтль, - шепотом сказал полковник. Наша контрразведка не теряет времени зря, благодаря чему мы знаем, что существа, приближающиеся к Земле, отличаются, мягко говоря, крайне левыми взглядами. Я правильно выразился, генерал?

– Вы отлично угадываете и выражаете мои мысли, полковник. Продолжайте.

– Нам грозит страшная опасность. Любой ценой мы должны помешать им высадиться на Землю,

и вы нам в этом поможете, Харботтль, это ваша святая обязанность.

– Святая обязанность, - повторил генерал и достал из кармана конверт.
– Здесь у меня полномочия от самого президента.

– Они, - сказал Дональд, - то есть он, их связной Хихикс, уверял меня, что они хотели бы ознакомиться с нашими методами увеличения народонаселения, с нашими успехами в этой области.

– Предлог, - безапелляционно заявил полковник.
– Они хотят нас уничтожить, они отберут у вас, мистер Харботтль, всех свиней, а заработанные вами миллионы выкинут на свалку. Что тут говорить - либо вы уговорите их не высаживаться на Землю, либо мы вас...

– Мы вас, мы с вами...
– генерал погрозил пальцем, - мы для вас многое можем сделать.

– Например?
– спросил я.

– Скажем, поставки для армии.

– Мистер Харботтль мечтает о бессмертии, - пояснил я.

Военные переглянулись. Полковник пожал плечами, генерал расцвел.

– Ну, разумеется, если вам угодно, мы готовы обеспечить вам бессмертие на следующих условиях. Прошу вас, полковник.

– Продолжать поддерживать связь с представителем эскадры, информировать нас о каждом его шаге и намерениях, настраивать его против людей, настраивать, - полковник повысил голос, - вы понимаете?

– Настраивать, но каким образом?

– Вы скажете, что мы разорвем их в клочья, сплющим в лепешку, взорвем, обстреляем звездолеты до посадки, если рни не поверят вам на слово. Мы не желаем их визита.

– Хм, - кашлянул Дональд, - а если они пожелают опуститься восточнее? А?

– Этого тем более нельзя допустить. Вы им скажете, что весь мир - огромная семья, мы заботимся о безопасности этой семьи и не позволим нарушать земное doice far niente * никому, не так ли, полковник?

* Сладостное безделье (итал.).

– Никому! Мы сожрем любого чужака. Вы спасете человечество от нападения существ из иного мира.

– И это, - докончил генерал, - обессмертит вас, ваше имя сохранится в благодарной памяти человечества на вечные времена. Поставки армии тоже имеют свои достоинства, и в нашей жизни пренебрегать ими не следует. Ну, стало быть, так, дорогой мистер Харботтль, вы спасете три миллиарда человек.

– Спасу.

– Да, у тебя есть голова на плечах, - удивленно заметил я, когда военные покинули виллу.
– Какая убежденность! Браво! Ты спасешь Землю от катастрофы, от эскадры, которую сам выдумал. Ты сотворишь чудо, уничтожая то, чего никогда не было. Контрразведка получила информацию из четырех достоверных источников! Ха! Сколько тебе стоили достоверные источники? Ну, скажи, Дональд, скольких ты подкупил?

– Никого я не подкупал. Завтра пойдешь со мной на лесопилку и познакомишься с Хихиксом.

Дональд выполнил обещание. Я познакомился со связным. Невысокий, худощавый человечек с веселыми глазами и несколько выпуклым лбом меня разочаровал. Напрасно я пытался отыскать в чертах его лица признаки космической меланхолии, зазнайства. "Мистификация, шито белыми нитками", - подумал я.

Хихикс поздоровался со мной и, выслушав сообщение Харботтля о разговоре с военными, сказал:

– Я возвращаюсь нз путешествия по вашему изумительному миру. Какое немыслимое

богатство форм, миллионы видов живых существ! Я видел микроскопических зверушек в пробирках и колоссальных животных в джунглях, я поражался бурно развивающейся жизни. Я читал проникновенные надписи: "По газонам не ходить", "Охраняйте зеленые насаждения", "Цветов не рвать"; я восхищался, гуляя по заповедникам. Но люди, ваши люди... простите, я не хотел бы вас обидеть, не имею права злоупотреблять гостеприимством. Я потрясен шедеврами эпохи Возрождения. Какие тонкие прикосновения кисти! Я не мог оторвать глаз от лиц ангелов, окруженных едва уловимым облачком, именуемым ореолом, я мог бы часами рассматривать руки Моны Лизы, я видел фрески в Сикстинской капелле и проект города с двухъярусными улицами, разработанный Леонардо, я ступал по паркету Великой мечети Уль Джами в Басре... Но люди, ваши люди! Я подозреваю, что каждый человек связан со Вселенной космическим лучом. Таким образом, макрокосм поддерживает связь со своими миниатюрными копиями, микрокосмом. Миры, составляющие макрокосм, различны. Скверные, низкопробные, сконструированные на скорую руку, перемежаются с мирами идеальными. Наверно, поэтому одни люди распрямляют притоптанные стебли трав, а другие бессмысленно срубают деревья, забывая о птичьих гнездах. Каждый житель Земли мог бы иметь собственную планету. Вокруг миллионов солнц вращаются миллиарды прекрасных миров, их атмосферы обладают лечебными свойствами, восстанавливают силы, один глубокий вдох продлевает человеческую жизнь на десятки лет, а одно купание в Пресном море возвращает молодость. Эти миры все еще не заселены.

Мы шли по тропинке между деревьями к лесопилке Дональда. Неожиданно из зарослей кустарника прямо на нас вылетел огромный рой пчел. Харботтль остановился как вкопанный, а Хихикс поднял левую руку, и пчелы помчались вверх.

– Как вы это сделали?
– пробормотал я.

– Просто направил их в другую сторону. Они были разъярены, стремились к уничтожению и самоуничтожению, они летели вслепую. Холодный воздух отрезвит их.

Харботтль дышал с трудом, встреча с пчелами вызвала у него сердцебиение. Мы присели на пне секвойи.

– Генерал Хук и полковник Хоггинс, - сказал Хихикс, - будут вами довольны. Эскадра не опустится на Землю, вы войдете в историю как человек, спасший человечество от чудовищ из космоса. Через минуту я дам сигнал к возвращению.

– Дай вам бог, - прошептал я, впрочем, с самыми лучшими намерениями, но Хихикс почувствовал себя задетым - космическое чувство юмора подвело. Он напомнил нам о миллионах людей, погибающих от голода в стране, в которой коровы спокойно разгуливают по улицам.

– Ваши боги тяжело ступают по Земле и переворачивают таблички с надписями: "По газонам не ходить". Прощайте, мистер Харботтль, - и он ушел, сделав вид, что не замечает моей протянутой руки. Неужели я его обидел?

– Откуда ты его выкопал? Это же отличный актер, он прекрасно сыграл свою роль. А что будет с моим гонораром?

Харботтль молчал. Он сполз с пня и лежал в траве, храпя что есть мочи.

Прошло сто лет.

Энциклопедист Харриет Худ в поте лица своего трудился над составлением Большой книги великих людей. Он как раз дошел до буквы X, отстучал на машинке: "ХАРБОТТЛЬ ДОНАЛЬД - спаситель человечества" и обратился к жене, исполняющей обязанности секретарши:

– Память стала просто никудышной. Никак не могу вспомнить, что сделал этот человек. В моей энциклопедии фигурируют десятки тысяч спасителей человечества. Может, ты помнишь, благодаря чему Харботтль заработал бессмертие?