По ком звонит колокол
Шрифт:
Теперь все они вышли из пещеры и стояли с карабинами в руках и с гранатами за поясом. Пилар протянула Роберту Джордану кожаную сумку с гранатами, он взял три и сунул их в карман. Потом нырнул под попону, разыскал свои рюкзаки, открыл тот, в котором был автомат, вынул приклад и ствол, насадил ложу, соединил их, вставил магазин, еще три положил в карман, запер замок рюкзака и шагнул к выходу. Полны карманы скобяного товара, подумал он. Только бы не лопнули по швам. Он вышел из пещеры и сказал Пабло:
— Я пойду наверх. Агустин умеет обращаться с пулеметом?
— Да, — сказал Пабло. Он не
Серый весь взмок от пота и чуть дрожал, и Роберт Джордан похлопал его по холке.
— Я поставлю его вместе с остальными, — сказал Пабло.
— Нет, — сказал Роберт Джордан. — Его следы ведут сюда. Надо, чтобы они вывели обратно.
— Правильно, — согласился Пабло. — Я уеду на нем отсюда и припрячу где-нибудь, а когда снег растает, приведу обратно. У тебя сегодня хорошо работает голова, Ingles.
— Пошли кого-нибудь вниз, — сказал Роберт Джордан. — А нам надо пойти наверх.
— Это ни к чему, — сказал Пабло. — Туда верхом не проехать. Но мы сможем выбраться отсюда; кроме этой, я знаю еще две дороги. А сейчас лучше не оставлять лишних следов, на случай, если появятся самолеты. Дай мне bota с вином, Пилар.
— Опять напьешься до бесчувствия? — сказала Пилар. — Вот возьми лучше это. — Она протянула руку и сунула ему в карман две гранаты.
— Que va, напьешься, — сказал Пабло. — Тут положение серьезное. Все равно дай мне bota. Не воду же пить, когда едешь на такое дело.
Он поднял руки, взял повод и вскочил в седло. Потом усмехнулся и погладил беспокоившуюся лошадь. Роберт Джордан видел, как он с нежностью сжал бока лошади шенкелями.
— Que caballo mas bonito [71] , — сказал Пабло и погладил серого. — Que caballo mas hermoso [72] . Ну, трогай. Чем скорее выведу тебя отсюда, тем лучше.
Он потянулся вниз, вынул из чехла легкий автомат с предохранительным кожухом, вернее, пистолет-пулемет, приспособленный под девятимиллиметровые патроны, и оглядел его со всех сторон.
71
какой красивый конь (исп.)
72
какой великолепный конь (исп.)
— Вот это вооружение, — сказал он. — Вот это современная кавалерия.
— Вот она, современная кавалерия, носом в землю лежит, — сказал Роберт Джордан. — Vamonos. Андрес, оседлай лошадей и держи их наготове. Если услышишь стрельбу, подъезжай с ними к просеке. Захвати с собой оружие, а лошадей пусть держат женщины. Фернандо, тебе поручаю мои мешки, их тоже надо захватить. Только, пожалуйста, поосторожнее с ними. Ты тоже следи за мешками, — сказал он Пилар. — На твою ответственность, чтобы захватили их вместе с лошадьми. Vamonos, — сказал он. — Пошли.
— Мы с Марией подготовим все к уходу, — сказала Пилар. — Полюбуйся на него, — обратилась она к Роберту Джордану, показав на Пабло, который грузно, как настоящий vaquero [73] ,
— Мне бы сейчас двух таких лошадей, — горячо сказал Роберт Джордан.
— Опасность — вот твоя лошадь.
— Ну, тогда дайте мне мула, — усмехнулся Роберт Джордан. — Обчисть-ка его, — сказал он Пилар и мотнул головой в сторону убитого, который лежал, уткнувшись лицом в снег. — Возьми все — письма, бумаги и положи в рюкзак, в наружный карман. Все возьми, поняла?
73
пастух (исп.)
— Да.
— Vamonos, — сказал он.
Пабло ехал впереди, а двое мужчин шли за ним гуськом, чтобы не оставлять лишних следов. Роберт Джордан нес свой автомат дулом вниз, держа его за переднюю скобу. Хорошо бы, если б к нему подошли патроны от автомата убитого, подумал он. Да нет, не подойдут. Это немецкий автомат. Это автомат Кашкина.
Солнце встало из-за гор. Дул теплый ветер, и снег таял. Было чудесное весеннее утро.
Роберт Джордан оглянулся и увидел, что Мария стоит рядом с Пилар. Потом она бросилась бегом вверх по тропинке. Он пропустил Примитиво вперед и остановился поговорить с ней.
— Слушай, — сказала она. — Можно, я пойду с тобой?
— Нет. Помоги Пилар.
Она шла за ним, держа его за локоть.
— Я пойду с тобой.
— Нет.
Она продолжала идти вплотную за ним.
— Я буду держать треногу пулемета, как ты учил Ансельмо.
— Никакой тревоги ты держать не будешь.
Она поравнялась с ним, протянула руку и сунула ему в карман.
— Нет, — сказал он. — Ты лучше позаботься о своей свадебной рубашке.
— Поцелуй меня, — сказала она, — раз ты уходишь.
— Стыда в тебе нет, — сказал он.
— Да, — сказала она. — Совсем нет.
— Уходи. Работы у нас будет много. Если они придут сюда по следам, придется отстреливаться.
— Слушай, — сказала она. — Ты видел, что у него было на груди?
— Да. Конечно, видел.
— Сердце Иисусово.
— Да, его наваррцы носят.
— И ты метил в него?
— Нет. Пониже. А теперь уходи.
— Слушай, — сказала она. — Я все видела.
— Ничего ты не видела. Какой-то человек. Какой-то человек верхом на лошади. Уходи.
— Скажи, что любишь меня.
— Нет. Сейчас нет.
— Не любишь сейчас?
— Dejamos [74] . Уходи. Нельзя все сразу — и любить, и заниматься этим делом.
— Я хочу держать треногу пулемета, и когда он будет стрелять, я буду любить тебя — все сразу.
— Ты сумасшедшая. Уходи.
— Нет, я не сумасшедшая, — сказала она. — Я люблю тебя.
— Тогда уходи.
— Хорошо. Я уйду. А если ты меня не любишь, то я люблю тебя за двоих.
Он взглянул на нее и улыбнулся, продолжая думать о своем.
74
оставим это (исп.)