По краю мечты

Анкай Виктория

Снова попала под дождь, хотя промокнуть не успела. Февраль называется…

Работы на самом деле оказалось валом, не ожидала даже. Глубоко вздохнула, засучила рукава и включила комп…

Между делом поинтересовалась у Ленки, что там с планом редакции. Не без гордости услышала в ответ, что схему наконец-то одобрили, и теперь осталось уладить какие-то там мелочи… Дальше мне неинтересно, главное — я свою работу выполнила на отлично. Может, Сергей хоть это оценит… Ну хотя бы мысленно.

Каждый раз, когда открывалась дверь и звенела музыка ветра,

я зачем-то поднимала голову… Действительно, люди ведутся на скидки, даже удивительно.

Надо же, сегодня Раиса оставила до шести Ленку, а не меня. Наверное потому, что мои бесконечные сморкания в огромный носовой платок и непрерывные чихи вызывали опасения даже у неё. Не скрывая радости, вывалилась из офиса одной из первых, на ходу застёгивая куртку…

У выхода на улицу столкнулась нос к носу с Сергеем…

Замерла на месте с вытянутым лицом — неужели Ленку встречает?! Или всё-таки что-то по делу…

Он даже не затормозил. На ходу бросил холодное "здравствуйте" и решительно начал подниматься по лестнице к офису… В костюме опять — с завода своего наверное… Может, не узнал?! У меня половина физиономии шарфом замотана, на глазах шапка, а сверху капюшон, один нос распухший покрасневший торчит…

Вздохнула, развернулась к двери и вышла под мерзкий ледяной дождь. Наверное, не узнал…

Настроение почему-то резко упало — последствия болезни, не иначе. А когда у меня плохое настроение, поднять его может только что-нибудь вкусное и сладкое. А значит, самое время зайти с Маней в какой-нибудь кондитерский отдел и схомячить по песочной корзиночке с кремом и повидлом…

Пирожные оказались просто восхитительными, и мы съели по две, одну ещё Димке с собой купили. Вот и почти половины оставшихся денег нет…

Зато настроение вернулось. И плевать на всяких Сергеев… И всех мужиков на свете заодно. А на принцев и подавно…

В редакцию шла почему-то с учащённо бьющимся сердцем — тоже, видимо, сказывается нагрузка на ослабленный болезнью организм. В принципе, туда вообще можно было бы не ходить до полного выздоровления, но я зачем-то попёрлась…

=11=

Не раздеваясь, заглянула в кабинет главного редактора.

Эдуард даже встал из-за стола и сделал пару шагов мне навстречу.

— Софья! Добрый вечер! Поправилась? — в его глазах читалось искреннее беспокойство и удивление.

Я размотала бесконечный шарф и от души улыбнулась:

— Здравствуйте, Эдуард Михайлович! Не совсем, но температуры уже нет…

Он внимательно оглядел мой красный сопливый нос и слезящиеся после улицы глаза. Заложил руки за спину и наигранно суровым голосом произнёс:

— Соня, мне совершенно не нравится твой вид. Зачем ты шла в такую погоду?..

Действительно, зачем?! Сидела бы сейчас дома, закутавшись в одеяло, смотрела бы мимимишек с Манькой, пила горячий чай с лимоном и ела булку с малиновым вареньем… Какого лешего меня принесло в такую дождину в редакцию?! И не лень же мне было тащиться…

И ответить-то нечего,

а Эдуард смотрит осуждающе… Беззаботно махнула рукой, расстёгивая куртку.

— Ну что Вы, Эдуард Михайлович! Со мной всё хорошо…

Выскользнула из кабинета и побрела в свою подсобку. Швабры, тряпки, вёдра, чистящие средства…

Ну раз всё-таки пришла, надо работать. Начала с кухни. Маленькая электрическая плитка, кафельная стена за ней, столешница, раковина… Пол зато здесь мыть проще всего — старый, растрескавшийся, дубовый от времени линолеум скрывает доски.

В редакции оставалась ещё Татьяна Ивановна, но и она, добродушно пожурив меня за шмыганье носом, через полчаса ушла домой. Потащилась с ведром к ней в кабинет…

Неожиданно в тишине услышала, как в комнате Эдуарда звонит мобильник. Невольно прислушалась, прислонив к стене складную швабру, но разговор отсюда было совсем не разобрать… Да и нехорошо греть уши на чужой беседе. Вздохнула, выжала тряпку и начала привычную работу.

— Софья, хватит на сегодня, — Эдуард появился на пороге меньше, чем через минуту. — Как раз Серёжа за мной приехал, мы тебя подбросим до дома. Собирайся, завтра домоешь.

Сердце гулко забилось… Улыбнулась вместо ответа. Стараясь не думать вообще ни о чём, быстро занесла в подсобку инвентарь и накинула куртку… Шарфом замоталась по самые глаза, чтоб даже красного носа не было видно.

Выпендриваться на этот раз я не стала — погода действительно кошмарная, я на самом деле жутко устала за целый день и хочу домой, а ещё… Малоприятное воспоминание о сегодняшней встрече с Сергеем почему-то тяготило душу. Не люблю я такие вот недосказанные и недослучившиеся события. Будь у меня настроение получше и сил побольше, я бы не постеснялась в выражениях, читая этому принцу лекцию о том, как надо здороваться с дамами, с лёгкой руки которых ему одобряют всякие важные документы… Но нет ни сил, ни настроения, так что просто помолчу и подожду — вдруг он сам всё осознает…

Машину, стоявшую прямо перед подъездом, я рассмотреть не успела. В неровном свете фонарей по её гладким боками стекали блестящие капли хлещущего дождя, отчего даже цвет толком определить беглым взглядом не получилось. Да и внимание почему-то отвлекал сам водитель… Сергей расслабленно сидел в кресле, лениво листая ленту телефона одной рукой, локтём другой опираясь в основание приоткрытого окна и сжимая пальцами тлеющую сигарету. В очередной раз шмыгнула носом — если не знать его идиотский характер, вполне себе на принца тянет…

Эдуард распахнул передо мной заднюю дверцу, и я неуклюже залезла в салон, устраиваясь на сиденье.

— Здравствуйте, Сергей Эдуардович, — я на секунду встретилась с его удивлённым взглядом в зеркале заднего вида и улыбнулась.

Чёртов шарф — голос сквозь него как из подвала, и улыбаться бесполезно, всё равно не видно… И жарко в нём тут, внутри машины…

Сергей поджал губы и на пару секунд отвёл глаза с сторону. Снова бросил взгляд в зеркало, поворачивая ключ и заводя двигатель…