По краю реальности
Шрифт:
Скорчив агрессивную гримасу, она вышла из кухни, негромко хлопнув дверью, вполне даже в рамках приличия. Больше всего Крис любила завершать разговор своей фразой и уходом, подчёркивающим значимость сказанного и гарантированно оставляя последнее слово за собой. Эту слабость она за собой легко признавала, и отказываться от неё не собиралась, не в этом случае уж точно.
Нацепив куртку и усевшись на выброшенной из квартиры обшарпанной тумбочке, Крис запрокинула голову за балкон и выставила свой вздёрнутый веснушчатый нос под пушистые снежинки. Приятно все-таки ловить их вот так, носом. Прямо как в детстве!
С балкона
И хотя оба они решительно не понравились друг другу, это не помешало им провести ночь вместе в гостинице. Попытки стать ближе друг другу не увенчались особым успехом, поэтому они, растянувшись рядом на кровати, полночи смотрели клипы на музыкальном канале. Утром она, как всегда, проспала лекции в универе.
Потом просыпать занятия не дома, а в гостинице, стало вполне привычным явлением, а видеть его по утрам стало даже приятно. По мере того, как они тратили на совместные развлечения его и её деньги всё дольше, и гостиницы становились всё дешевле, секс становился всё лучше и лучше, однажды став вполне себе замечательным. Когда наступила зима, денежный запас иссяк и наслаждаться друг другом они стали, прячась по ночам в подъездах и лифтах.
Пушистые снежинки грязно растекались по накрашенному лицу. Становилось уже не трогательно и по-детски празднично, а посредственно и холодно, наступило самое неприятное в секундном удовольствии – то ли разочарованное пресыщение, то ли потеря момента. Куда дальше неподконтрольного восторга двинуться сознанию неясно, а на попытку насильственного удержания у девичьей груди мгновение, как обычно, ответило бегством вприпрыжку в ближайшее измерение. Оставалось только убедить себя, что эта приятная ловля снежинок носом осталась симпатичной открыткой на той полке воспоминаний, где образовался ворох милого и сентиментального, давно не разбираемый, кстати. «Займусь им на досуге, всё приятнее, чем лишний раз убираться в комнате», – с этими мыслями Крис лениво слезла со шкафчика и шагнула в тепло комнаты, аккуратно прикрыв за собой балконную дверь.
Стоимость времени в месте, где происходит что-то между людьми, порой прямо пропорциональна запоминаемости события.
2
Старый кирпичный дом, где они жили, в это субботнее утро выглядел особенно живописно. Солнце подчёркивало потемневшие оконные рамы и бесстыдно сбросившие прикрытие штукатурки старые кирпичи стен. Голуби, сидя на крыше, лениво смотрели на расстилающийся перед ними снежный покров, пусть и довольно ограниченного масштаба, весело блестевший под лучами солнца. Идиллическое спокойствие разрухи
Чёрт, всё настолько плохо, что даже неясно, что хуже в случае этого, с позволения сказать, человека – то, что у него совершенно нет слуха или то, что у него настолько противный голос. Хорошо, что у него плюсом ко всему ещё и музыкальный вкус не развит. Если бы сосед с утра пораньше (а в этот выходной день тринадцать – тридцать она была склонна считать именно ранним утром) за стенкой портил хорошую песню отличной группы, то повод для скандала до вечера она бы точно отыскала.
Маленькая радость – Крис с удовлетворением отметила, что с утра победа в битве за одеяло осталась за ней – примирила её с ужасающими звуками. Она с нежностью погладила по щеке зябко ёжащегося во сне Антона и потянулась к ноутбуку выбирать более достойный музыкальный фон теперь уже для его пробуждения.
Через несколько минут грохот достойных образцов панк-рока заполнил собой пространство комнаты, но не только их, о чём Крис вскоре известил нервный стук в дверь.
– Ох уж эта человеческая нетерпимость, – грустно подумала она и сделала музыку ещё громче. Нервничают, всегда держат наготове свои мелочные претензии, чтобы при малейшем поводе злорадно сунуть их тебе под нос, а о причиняемых ими самими неудобствах подумать даже не удосужатся. «Но я не буду им уподобляться, длительные раздражающие дискуссии на тему быта – не для меня, зачем всё усложнять», – придя к такому разумному выводу, Крис убавила звук:
– Иди к чёрту, меньше будешь петь всякую дрянь на всю квартиру!
Снова добавив звук по максимуму, она улыбнулась проснувшемуся и пребывающему в лёгком шоке Антону и, прокричав ему в ухо, что неплохо бы было прогуляться этим солнечным утром, стянула с себя футболку для сна и потянулась за такой же, но поновее. Разницы между ними не было никакой, но в чём-то же надо было спать.
– И какие у нас планы на сегодня, кроме утренней прогулки?
– Ужасное слово планы, это же выходной, он должен отличаться от будней с графиками и запланированными делами…
– Не проще ли сказать не знаю?
– Проще, но так слишком коротко.
Раздался телефонный звонок. Это был приятель Антона с университетских времён, Ник. Они вместе учились на одном факультете, вместе пили пиво после или вместо пар, а потом Ника отчислили. Пить вместе это маленькое недоразумение им нисколько не помешало.
Сколько раз Крис слышала забавные истории об их совместном времяпрепровождении, особенно ей нравилась про проникновение в общежитие. Четвёртый этаж, несколько бутылок вина в пакете, Антон, обвязанный непонятно где найденным канатом, и несколько друзей, старающихся затащить его наверх – не оставлять же друга с алкоголем внизу.
И вечер бы вполне удался, если бы не неожиданный стук в дверь, заставивший всех в панике уставиться друг на друга. Когда зашёл комендант, единственным следом присутствия Антона был растянувшийся по комнате конец каната, вторым концом которого он по-прежнему был обвязан. Но и этого было вполне достаточно. Стоило только проследить взглядом за ним, ведущим в приоткрытый шкаф, распахнуть дверцу и… В темноте Антон слушал стук своего пьяного сердца и смутно не до конца заглушённые этим шумом шаги коменданта, всё ближе, ближе.