По краю твоей вселенной

Тианна Ридак

– Места для поцелуев, молодой человек! – улыбнувшись сказала женщине в кассе. Но Дмитрий ничего ей не ответил, лишь слегка улыбнулся в ответ. Он просто хотел побыть подольше рядом с Ланой. Пусть в темноте, под яркое сияние большого экрана, видеть её эмоции, чувствовать её запах и тепло рядом… Пусть не будет никого сзади, пусть все сидят впереди и поглощают сюжет фильма, пусть они не видят крыльев за его спиной!

Лану он забрал с последней пары, она впервые решилась прогулять, пусть и не основной предмет на курсе, но само слово «прогулять», «уйти» – было не про неё. Она не жалела, это было только её самостоятельное решение и она даже не сказала, что ушла. Дмитрий был предупреждён, что ректор заболел и пара отменяется.

Если бы даже пришлось спросить,

сразу после окончания фильма, о сюжете, то ни Лана ни Дима не вспомнили бы ни одного эпизода. Они не видели ничего и никого вокруг, они были в кино и не были одновременно. Дмитрий накрыл своей огромной ладонью её ладонь и она не убрала её, даже не дёрнулась. Он чувствовал как дрожат её пальцы, как они постепенно успокаиваются и как они наконец-то расслаблено лежат под его пальцами. С ним рядом она чувствовала себя защищённой, как в коконе, чтобы однажды выпорхнуть бабочкой.

Именно так потом и случилось, когда отношения больше не было сил скрывать и они решили пожениться. Лана выпорхнула на свободу, расправив крылья и порхала над миром не замечая больше никого вокруг. Любовь заполнила и переполнила светом дом Диминого деда, в котором они так и остались жить. Во-первых, Дима привык к обстановке, во-вторых, там жила Маняша – первый его советчик, друг и соратник во всём; в-третьих – родители всегда отсутствовали, что позволяло приглашать друзей и устраивать вечеринки, да и вообще – ничто не мешало им наслаждаться жизнью в полной мере, и никто не требовал отчёт за каждый шаг!

Первый раз Лана забеременела только спустя семь лет после свадьбы. Ей был поставлен неутешительный диагноз – загиб матки, и возможность забеременеть сводилась к сорока процентам из ста. Это не расстраивало молодых какое время, но когда все ожидаемые сроки прошли и Лане стукнуло двадцать семь, Дима всерьёз забеспокоился. Снова Маняша пришла на помощь и отправила их в поездку по монастырям, после которой случилось чудо. Радости не было придела, но на третьем месяце у Ланы случился выкидыш.

Прошло ещё томительных три года, и снова хорошая новость! Казалось бы всё уже готово, и Дмитрий твёрдо стоит на ногах – к тому времени он уже успел стать соучредителем строительного холдинга, выкупил две старые гостиницы и на их месте построил новые, открыл казино и два ресторана… Лана стала прекрасным художником-педагогом, у неё появилась своя студия, благодаря мужу, и она давала частные уроки только элитным ученикам.

Долгожданная беременность продлилась ненамного дольше – теперь уже четыре месяца, и выбила на продолжительный срок из обыденной жизни всех, включая Дмитрия. Решено было больше не планировать детей и предпринимать все меры безопасности, чтобы ни дай бог снова не случилось ничего такого! Лана замкнулась и начала чаще бывать в церкви, перестала давать уроки, ездила по монастырям… Маняша переживала не меньше Дмитрия, но ничем не могла помочь.

Пути Господни неисповедимы и через два года Лана снова забеременела. Каким образом, и чей святой дух молился у её кровати, – никто не знает. Минул первый порог – три месяца, когда был первый выкидыш, затем второй порог – четыре месяца, когда был второй выкидыш. Потом пятый, шестой и наконец девятый – младенец здоров, Лана тоже, всё в срок: и вес, и размер плода – все параметры в норме! Сын должен был родиться первого июня в день защиты детей, но в этот день на смену явился врач-акушер напрочь забывший о клятве Гиппократа. Это можно было назвать: стечением обстоятельств, злым роком, гневом небес, банальным сглазом или божьей волью – чем угодно, но только от это никому не стало легче. Не удалось спасти ни Лану ни малыша, хоть и удалось доказать халатность не только акушера, принимавшего роды, но и главврача. Ничего исправить было нельзя и жизнь для Дмитрия остановилась навсегда! Стрелки часов стали на половине шестого утра и отказывались дальше идти. Песок, в песочных часах, уходил в тартарары и он потихоньку исчезал, вместе с ним. Оставалась лишь работа и обязательства по ней, которые нужно было выполнять. Дмитрий не был эгоистом, он был убеждённым реалистом

не верящим ни в какую высшую силу, кроме своей собственной.

Глава четвертая

Рассвет этим ранним утром был ещё прекраснее предыдущего. Лера проснулась очень рано и решила пойти поплавать в бассейне, тут же, в гостинице. Помимо открытого, в нём имелось ещё два крытых бассейна: один на нижнем этаже, в правом крыле, где спа-салон вместе с сауной и хамамом, и на самом верхнем этаже под стеклянной купольной крышей.

Поднявшись на последний этаж и окунувшись в неописуемую роскошь люксового интерьера, Лера, кутаясь в полы гостиничного халата, почувствовала себя причастной к гарему какого-нибудь султана одной из сказок Шахерезады. С трудом найдя выход к бассейну, она уже несколько раз пожалела, что не спустилась вниз и не пошла в спа-салон. Там можно было бы и массаж сделать, и парочку омолаживающих процедур.

Погрузившись наконец с головой в прохладную воду, Лера обрадовалась, что не чувствует запаха хлора – вода оказалась солёной.

– Наконец-то поняли, что это намного полезнее, чем тот же хлор, озон или ультрафиолет,– сказала она самой себе. – В Европе уже больше сорока лет дезинфицируют воду при помощи солевых электролизеров! Надо будет сказать спасибо Мистеру Твистеру.

Лера старалась посещать бассейн каждый день и плавать не менее часа, и делала это уже на протяжении пятнадцати лет. Боли в спине у неё начались сразу же после того как она взялась за перо и оседлала Пегаса, но она не сопоставила это с высокими нагрузками в детстве.

– Так у вас же сколиоз, милочка! – сказала как-то одна пожилая медсестра делавшая ей массаж. – Купите себе корректирующий корсет!

– Да у нас у всех после окончания школы сколиоз! – отмахнулась Лера. Она не придавала значения тому, что в детстве родители отдали её в балетную школу, но нагрузки были слишком высокие, девочка и так была худющей как скелет. Решили, что художественная гимнастика менее изнуряющая, но и там Лера старалась больше всех и часто подвергала организм высоким нагрузкам. Снова семейный совет и новое увлечение – бальные танцы, от которых маленькой Лере вскоре тоже пришлось отказаться! Партнёр сломал ногу, а с другим она наотрез отказалась танцевать. Так и закончилось всё, что касается спорта и Леру больше не тревожили по этому поводу родители. Она начала усиленно учить русский язык, потом ещё французский, чаще стала прилетать в Москву, иногда и на всё лето – к бабушке с дедушкой, пока окончательно не осталась в России. Получив диплом криминалиста, она решила немного отдохнуть в Подмосковье на даче и дождаться родителей, которых не видела пять лет. Те прилетали из-за того, что бабушке – маме Лериного отца, нездоровилось. Ей требовалось пройти полное обследование, но лететь в Лондон она напрочь отказывалась – бабуля терпеть не могла никакой транспорт: ни самолёты, ни поезда, ни машины… да и российскую медицину считала лучшей в мире. Никто с ней не собирался спорить, это было бесполезно, к тому же – ни о чём таком серьёзном никто и не думал. Обычное обследование, возраст всё-таки недетский и врачи проверенные.

Всё в конечном итоге оказалось довольно-таки сносно, хоть и пришлось всем понервничать – бабуля капризничала, а возможно и предчувствовала беду.

Подходил к концу запланированный «отпуск», и накануне отъезда Лерины родители задержались в Москве у столичных друзей. Можно было не возвращается на дачу в Подмосковье, а остаться в Московской квартире, которая была неподалеку, по меркам столицы. Настояла мама Леры и родители решили немного пройдитесь, а потом уже поймать такси, чтобы ехать на дачу. Погода стояла чудесная, июньский воздух был ещё прохладен и свеж, а редкие облака в небе казались застывшими на века, как на картинах Исаака Левитана или Архипа Куинджи.