По лезвию судьбы
Шрифт:
– В нашем детском доме учителя были приходящие из разных школ. И они часто менялись или вообще их подолгу не было по какому-нибудь предмету. Мы все неучи. Никто из нас не сдал ни итоговые, ни ОГЭ. И официально я пока не могу работать… паспорт потеряла, – все-таки немного приврала я, так как рассказывать постороннему человеку о себе всю подноготную небезопасно, мало ли, какие для меня будут последствия такой болтливости.
– Катя, мы с подругой в караоке идем. Поехали с нами. Я заплачу тебе, сколько скажешь.
Меня терзали страх
– Если не сложно, то пятьсот рублей. Мне просто… очень нужны деньги.
– Договорились. С меня и с моей подруги по пятьсот! Но ты будешь петь со мной, так что ты продешевила, подруга, сразу тебе говорю! – рассмеялась Алена.
Алена меня не обманула. В караоке мы были втроем. Ее подруга, Лика, оказалась невероятно доброй и очень умной девушкой. Они обсуждали своих парней и просили меня петь им. Иногда подпевали и танцевали со мной.
– Катя, у тебя потрясающий голос и виртуозное исполнение тех песен, что я сегодня слышала. Я обязательно найду тебе работу, дай мне пару дней, – пообещала Лика, – и, пожалуйста, Катюша, съешь хоть что-то!
Девчонки опять начали обсуждать какого-то Ника и его невест. Я их почти не слушала, переписываясь с Лерой, которая беспокоилась, что я не вернулась к обещанному времени.
– Катюш, а давай споем песню Лободы. «К черту любовь!»
Мне было весело с этими девочками, несмотря на то, что они явно по статусу гораздо выше меня. Но обе казались такими простыми и компанейскими. Смеясь и дурачась на сцене, девочки мне подпевали, это, конечно, оказалось той еще пыткой. Поют они ужасно – обе. Но мне грех жаловаться. Во-первых, мне за это платят, а во-вторых, предупреждали о своих вокальных данных заранее.
– Явились! – громко сказала Лика, мы с Аленой, обернувшись, увидели троих парней.
В тот момент, когда я узнала среди них того парня из кафе, кажется, остановилось сердце. Страх мгновенно сковал все тело, не позволяя сдвинуться с места. Он тоже явно меня узнал и, кажется, сейчас мне уже не сбежать, ведь они все трое стоят в дверях, единственном отсюда выходе.
4. Катя
Он смотрел прямо на меня, затылок заныл от холодных игл страха, пронизывающих и леденящих кровь. Мысли сумбурным потоком летели, но я не находила решения. Уйти сразу? Так Алена, наверное, тогда мне будет отдавать деньги. Он увидит это и опять как-нибудь обзовет меня. Или остаться, может, он не будет меня цеплять или сам уйдет?
– Ловите ответочку, девочки! – сказал он, задрав нос, прошел мимо нас к оборудованию. И включил минус «Газировки».
Поет очень уверенно, кажется, даже лучше оригинала. Он поворачивается
– Мои глаза голодные, беру тебя стоя.
Я так хочу тебя примерить, иди ко мне.
И, вскинув руку, показывает мне знак, загибая указательный палец. Не знаю, он просто так это сделал или намеренно, но меня бросило в жар от этого намека. Почему-то не нахожу в себе сил отвернуться, продолжая смотреть, как он двигается в ритм музыки, пластичный, гад, и спорт явно в его жизни занимает много времени. Бегает еще быстро, спринтер, блин. Интересно, где его девушка из кафе, почему не пришла?
Девчонки восхищались и говорили комплименты, когда он закончил петь. Парень улыбался Аленке с Ликой, но повернул голову в мою сторону, и его улыбка стала похожа на кривую усмешку, и, одарив меня высокомерным, презрительным взглядом, он вышел вместе с двумя парнями за дверь.
– Девочки, я, наверное, пойду домой, – решила я воспользоваться моментом и уйти, пока не поздно.
– Рассказывай, где с Максом познакомилась и что вы с ним не поделили? – спросила Лика.
Чем меня сильно поразила, мы ведь с этим Максом даже не разговаривали, и он не подходил ко мне, как она догадалась?
– Ты что, мысли читаешь? – удивленно спросила у Лики.
– О, я в этом уверена! И мысли, и души, как открытые книги! – заговорщически сообщила мне Алена и рассмеялась. – Она у нас гений, не обращай внимания. Рассказывай скорее, жутко любопытно, никогда Макса таким не видела! Ну, разочек только, когда по голове его треснула.
– Я тоже по голове, – призналась я просто потому, что поняла, что если я не расскажу, то это сделает он со своей колокольни. – Только не стукнула, а кофе вылила, он мне нахамил.
Рассказав подробности, собралась замереть в ожидании упреков и нравоучений о моем поступке, как на меня обрушился оглушающий хохот девочек.
– Нашего сладенького плейбоя заглазировали кофейком! – смеялась Лика.
– Максик-Зайчик, теперь Ристретто! – нарекла его Аленка.
– Он больше на медведя похож, а не на зайца! – возразила я, хоть самым крупным из всех был Ликин муж, как я поняла, Савелий, но и у Максима была косая сажень в плечах, и ростом он был под два метра.
– Точно, надо проучить его! – решила Лика.
– Кодовое название операции – Медведь- заяц! – поддержала ее Алена, зачем-то придумав название этой затее.
– Медвежаец тогда, – ляпнула я, сократив это странное название не менее странно.
– Катя, просто деньги ты же не возьмешь, так? – спросила Лика.
Как правильно ответить? Возьму вообще-то, не в моем случае гордость с верхней полки доставать и от пыли отряхивать.
– Так, – неуверенно отвечаю я.
– Значит, у меня к тебе предложение! Держи, отдашь сейчас Максу две тысячи и скажешь, что тут с процентами. А завтра на одном мероприятии исполнишь для нас с Савушкой нашу песню дуэтом с Максом. Английский знаешь?