По линии горизонта. Книга 2
Шрифт:
– Извините, – проговорила чуть тише. – Вы не подскажите, поезда ещё ходят?
– Ходят, а как же? – он покачнулся, как будто намереваясь подняться. Но остался сидеть.
Она оглянулась на дверь:
– А кассы когда откроются?
Мужчина вздохнул:
– Да кто ж его знает?
Разговор зашёл в тупик.
– А как же билеты купить? – расстроено бросила Ира и села через одно кресло от него. Рюкзак плюхнулся рядом, и она потёрла плечо.
– Так, а зачем билеты-то? – удивился мужчина. Рука его сжалась
«Таким и убить можно», – подумала Ира.
– А как же тогда? – проговорила она.
Человек улыбнулся, демонстрируя прореху в ряду верхних зубов.
– А так! Садишься, да и едешь, – сказал он радостным голосом, – Нынче деньги-то не нужны стали. Не думал я, что доживу до такого.
Ира с досадой нахмурилась:
– А как вы живёте здесь?
– Да так и живём, – ответил мужчина, улыбка сползала с лица как оплавленный воск, – С хлеба да на воду. Лишь бы день пережить! Молодёжь-то вся поуехала в город. Чего им тут делать-то?
– Ну да, – машинально поддакнула Ира.
Солнце стояло в зените, но воздух уже ощущал приближение осени. Лес менял «оперение», и кое-где, на фоне зелени, пламенел жёлтый лист.
– А что же, правду говорят, что в мире чума? – раздался его скрипучий голос.
Ира пожала плечами:
– Можно и так сказать.
Мужчина вздохнул. Густые морщины вокруг его глаз оживились:
– К нам-то сюда никакая холера не добёрется! – он рассмеялся, но смех этот быстро превратился в кашель. Когда приступ закончился, он произнёс, – Дочка, возьми у меня вот тут.
Ира сначала не поняла. Но когда он похлопал рукой по карману, сказала:
– Вам плохо?
– Нет, – он отмахнулся, – Там кое-что для тебя!
Она удивлённо уставилась на карман, как будто пришитый с «чужого плеча».
– Возьми, возьми, – подначивал он.
Ира задумчиво прикусила губу. Субъект не был похож на маньяка. Но мало ли…
– Я не привыкла лазить по чужим карманам, – тихо сказала она.
– Ишь ты! – он усмехнулся. – Тебя как звать-то?
– Ирина, – она произнесла это с гордостью.
– Вот что, Ирина, – он уложил свою трость, и рука в дырявой перчатке нырнула в карман.
– Это кольцо моей жены, Клавдии, – услышала Ира, – Я берёг его. Чай не какая-нибудь побрякушка. Серебро высшей пробы! Там ещё надпись «Спаси-сохрани».
Она смотрела на вещь у него на ладони. Силясь понять, шутит он, или нет. Но человек не шутил.
– Возьми-ка, примерь, – он протянул руку ближе к ней.
– Спасибо, я…, – начала, было Ира.
– Возьми, возьми! Пускай тебя бережёт. Мне-то чего уж беречься?
Она осторожно взяла двумя пальцами скрученный в форме кольца кусок алюминиевой проволоки. Видимо кто-то решил обмануть старика, и сунул «подделку» в карман.
– Ну как, подошло? – уточнил он, глядя перед собой.
– Д-да, –
Мужчина с облегчением выдохнул:
– Вот и отлично. Носи на здоровье! Моя Клава была бы не против.
Рука его нащупала трость и любовно погладила отполированный наконечник.
– А она умерла? – сочувственно бросила Ира.
– Да, – он вздохнул, – Уж десять лет как один.
– Мне очень жаль, – грустно сказала она, и следующий вопрос застыл на губах. Ведь десять лет назад эпидемии не было. Хотя, теперь ей казалось, что так было всегда.
На горизонте, по левую руку мелькнула какая-то точка.
«Поезд», – подумала Ира. Сердце взволнованно застучало. Она не могла оторвать взгляд от железной дороги. Наблюдая, как точка растёт и обретает знакомые очертания. Не поезд! Скорей электричка, примостилась у правого края перрона. Ира схватила рюкзак.
– Мне пора, – виновато сказала она.
– В добрый путь! – отозвался седой человек.
Он помахал, и ей захотелось обнять его на прощание. Вместо этого Ира надела на палец обманку и нырнула в последний вагон. Пустой! Если бы не троица, рассредоточенных по вагону людей. Один из них спал, завалившись с ногами на лавку. Другой сидел к ней спиной, но белёсый затылок выдавал его возраст. А третий, в кепке, надвинутой на глаза, щёлкал что-то на смартфоне. Наверно, играл.
«Ну вот же, обычные люди», – подумала Ира. Она выбрала место в углу и подвинулась ближе к окну. Чтобы не пропустить, когда за стеклом мелькнут знакомые с детства пейзажи. Порой в радостный кокон её предвкушения прорывалась какая-то едкая мысль. А вдруг соседи уехали? Что она будет делать одна? Просто жить, веря в то, что однажды всё устаканится?
Ира гнала эти мысли, и радостно строила планы. Перво-наперво она примет ванну! Если, конечно, вода ещё есть… Потом проверит съестные запасы. Кажется, под кроватью оставалась сгущёнка. А дальше завалится спать, и проспит так до самой весны. А там вернутся обратно тёть Надя с дядь Витей. А вместе с ними Серёжка. Она размышляла, пытаясь представить себе его профиль. Его взгляд, всегда слегка виноватый. Вспомнить его торопливые ласки накануне отъезда. Как лёжа у него на груди, она рисовала в уме картины чудесного уикенда. Как это было давно…
Ира дёрнулась, когда поезд затормозил. Причин для этого не было, ведь за окном пролегали густые леса. Но сердце тревожно забилось и успокоилось только тогда, когда состав опять тронулся. Парень в кепке очнулся. Один наушник выскочил у него из уха, он сунул его обратно и опять погрузился в состояние анабиоза. И тут Ира вспомнила! Она полезла в карман рюкзака. Затем открыла другой. Да где же они? И улыбнулась, когда отыскала наушники. Она взяла их в портфеле у Сони. Той они всё равно не нужны! А вещь дорогая.