По машинам! Танкист из будущего
Шрифт:
В своей машине человеку подсветка, может, и не нужна – мышечная память сама подведет руку к нужному рычагу или тумблеру. А как мне искать кнопку запуска стартера, когда я в немецком танке не сидел, живьем его видел в Кубинке один раз, да и то мельком. В училище мы изучали танки вероятного противника – французский «Леклерк», немецкий «Леопард», американский «Абрамс». Но то были современные танки. Кто тогда мог предполагать, что я с ним столкнусь в реальности, да еще ночью?
Потому пришлось спрыгнуть и отцепить с пуговицы плаща фонарь на кожаном ремешке. Я сунул его в карман джинсов,
Потянул одну из двух половинок бокового люка. Открылась.
Я посветил фонариком – пусто, никого, только на сиденьях шлемы экипажа лежат.
Осторожно я пролез внутрь, прикрыл створку люка, повернул защелку. То же самое проделал со всеми остальными люками. Есть на танковых люках такие задвижки. Запер экипаж люки изнутри, и попробуй выкури его оттуда. Правда, есть одно «но»: у экипажей и танкоремонтных бригад есть специальные ключи – ну, как у проводников железнодорожных вагонов для дверей. Если подобьют танк и погибнет экипаж, ключом можно отпереть люк. По крайней мере, запершись, я не опасался, что кто-нибудь может внезапно открыть люк.
Теперь можно и осмотреться.
Изнутри броня танка покрыта слоем пробки, окрашенной в белый цвет. Неплохо придумано, хоть экипаж от синяков и шишек уберечь можно при движении по пересеченной местности.
Я плюхнулся на водительское сиденье. Довольно удобно. Так, оба рычага передо мной, три педали – фрикцион, тормоз и газ. Ну, с этим понятно. А где стартер? Панель приборов скудная, у каждого тумблера или манетки надписи. Знать бы немецкий – сразу разобрался бы.
Я нажал наудачу одну кнопку, другую – тишина. Подожди-ка, вон рычажок, бока отполированы пальцами до блеска. Попробовал я его придавить – не поддается. Повернул вправо. Ура! Взвыл стартер, двигатель завелся сразу. Понятное дело, «Майбах» о двенадцати цилиндрах – не полуторка. Выжал фрикцион, включил передачу. Мне было все равно какую. Танк и с первой тронется, и с четвертой. Ему безразлично – мощности с избытком. И надавил на газ.
Танк чуть на дыбы не поднялся. Передок подбросило, и он рванулся вперед. Я прикинул – наверняка экипаж уже выскочил из избы. Какими бы пьяными они ни были, не услышать рев танкового мотора рядом с избой было невозможно. Вот только сделать со мной они ничего не смогут – на бронеавтомобиле только пулемет.
Я начал нажимать кнопки, пытаясь включить фары. С четвертой попытки это удалось. Светили они скуповато, через узкие щели, да еще и с синим светофильтром. Я всмотрелся в водительский перископ. Е-мое! Из деревни-то я выехал, да еду не к лесу, где меня Василий ждет, а совсем в другую сторону.
Я плавно потянул на себя правый рычаг, и танк послушно сделал правый поворот. Дотянул на себя рычаг еще, и он буквально крутанулся на гусенице. А теперь – вперед!
Вокруг броневичка бегали немцы. Увидев свой же танк, который возвращался назад, они замахали руками. Ну прямо дети малые! Они что, думают, что я остановлюсь и верну им технику? Ой, извините, взял покататься – по ошибке.
Я с ходу ударил броневичок в борт, перевернул его на бок и погнал дальше. Ну, погнал – это я погорячился, но километров тридцать пять – сорок в час
Вот и опушка леса. Василия не видать. Проеду еще немного. Я откинул люк – так хоть что-то видно, не то что через узкую щель.
Впереди забелело пятно. Никак, боец в нательной рубахе немцев своим видом пугает? Точно!
Я подъехал поближе и дернул оба рычага на себя. Танк немного клюнул носом и встал.
– Ты чего, сдурел – под гусеницы лезешь?
– Живой? И танк угнал?
– Полезай в танк.
Я отпер боковой люк. Василий сначала забросил гимнастерку с консервами, потом попытался закинуть ручной пулемет.
– Да брось ты его, у нас два пулемета в танке, да пушка еще.
Василий с сожалением отшвырнул трофейное оружие, неуклюже вскарабкался на броню и заполз в люк. Я захлопнул створки, запер задвижку.
– Ну, как тебе аппарат?
– Боязно мне чего-то. Хватятся немцы, догонят.
– Пешком, что ли? Я их броневичок перевернул. Садись, едем.
Мы тронулись в путь, выехав на лесную дорогу. От деревни отъехали уже изрядно. Я свернул в лес, ломая тоненькие деревья, остановился, заглушил двигатель.
– Все, устал, спать хочу.
Адреналин сгорел вместе с ощущением удачи, навалилась усталость.
– А я так и не хочу, – заявил Василий.
– Конечно, ты же в сарае поспать успел. Сиди тогда, за часового будешь.
– Наружу вылезать?
– Внутри безопаснее, ты только люки не открывай.
В боевом отделении было тепло от стенок моторного отсека и сухо.
Я свернулся калачиком у кресла механика-водителя. Неудобно, тесновато и жестко. Однако безопаснее, чем в сарайчике. С этой мыслью я и уснул.
Проснулся от стеклянного звона.
– Василий, ты чем там гремишь? Дай поспать!
– Так утро давно, командир. Ты погляди, у немцев тут бутылки, ну, в башне.
– Дай посмотреть.
Я взял протянутую Василием бутылку, открыл пробку, понюхал. Пахнет неплохо, очень даже хорошим вином пахнет. Я отхлебнул из горлышка. Приятное вино, я такого в своей жизни еще не пробовал. Откинув водительский люк, попытался прочесть этикетку. Нет, мне это не по силам. Единственное, что понял, вино французское. Ха, не иначе – трофей французской компании.
Я еще глотнул, протянул бутылку Василию:
– Хлебни.
Василий сделал пару глотков, вернул мне бутылку:
– Вкусное винцо, да мне бы сейчас пожрать чего.
– Доставай консервы, чего их беречь.
Мы вскрыли по банке тушенки и не спеша, с удовольствием съели, запивая ее вином. Вот чего не хватало, так это хлеба. Но и на том спасибо.
Вино ударило в голову. А вроде когда пил, слабеньким казалось.
– Вась, выйди, осмотрись вокруг.
Парень откинул боевой люк и, грохоча по броне подкованными каблуками грубых солдатских ботинок, спрыгнул на землю.