По моему хотению

Малеенок Светлана

— Ну, мы с ним договорились встретиться в торговом центре, — также не поднимая глаз, пролепетала Алевтина. — Мне просто было очень любопытно посмотреть на того, кто клюнул на твое объявление.

Я лишь иронично изогнула бровь, никак не прокомментировав ее слова, и уже ожидая услышать что-то очень интересное, и я не ошиблась.

— Когда мне навстречу вышел невероятный красавчик с синими глазами, я просто потеряла голову! Высокий рост, широкие плечи, брюнет с белозубой голливудской улыбкой... Я в ту же секунду в него и втрескалась по уши! — Алевтина мечтательно вздохнула, подняв глаза к небу, вернее, к белому кожаному

потолку моей машины. Затем, словно опомнившись, заморгала и уже другим голосом спросила:

— Маш, а ты где такого красавца с крутой тачкой отхватила?

— Аля, не торопись! Насколько я понимаю, ты еще мне не все рассказала, так ведь?

Из подруги словно из шарика весь воздух выпустили. Ее плечи поникли, она горестно вздохнула и тихо продолжила рассказ.

— Маш, я честно хотела тебе рассказать всё, как есть! Но к концу свидания поняла, что не смогу отказаться от Леонида! А совесть мою успокоило то, что ты всегда повторяла, что терпеть не можешь красавчиков, как с обложки журнала! Что все они самовлюбленные и эгоистичные "нарциссы"!

— Понимаю, — хмыкнула я, — значит, именно этим ты свою совесть и успокоила, да?

— Ага! — покаянно кивнула она. — А потом у нас так всё закрутилось, и я по привычке привела Леонида к тебе, помня, что ты собиралась к матери в деревню. Ну а что потом было, ты знаешь! Маш, скажи, а что, правда, в той квартире Барабашка завелся?

— Ты про тот веник? Правда! — усмехнулась я. — И он не завелся, а всегда там жил, только никак себя не проявлял. Но вот всё же не выдержал творящегося там непотребства. Как, кстати, твой муж тебя терпит? Другой бы давно уже поганой метлой... Что? — спросила я, заметив, что в глазах подруги появились слезы.

— Так он и не выдержал, — прошептала она.

— В смысле? Он что, тебя ударил? — выпучила я глаза, вспоминая тихого, безотказного Михаила.

— Да ты что!? Нет, конечно! Он. Он меня бросил! Сказал, что устал терпеть мои измены и ждать, когда я перебешусь. Сказал, что сам подаст на развод! И... собрал мой чемодан! — совсем тихо закончила она.

Так, теперь, кажется, всё становится на свои места. Понятно, что это вдруг я снова Алевтине понадобилась. Решила привычно «присесть мне на хвост», раз жить ей теперь негде. И я порадовалась, что не поспешила поведать ей про свое внезапное наследство.

— Так, с этим мне ясно. Сочувствую, но не удивлена. Ты мне, кстати, так и не объяснила, с чего именно ты решила, что мой Лео и твой — это один и тот же, эээ, ну, пусть, человек. Хотя ты же его у меня видела, — озадаченно почесала я затылок.

— Пса я видела, но при мне ты ни разу не назвала его по имени.

— Ответь на мой вопрос!

— Ну, я уже говорила, что не ждала тебя тем вечером. Когда мы пришли, я подальше под шкаф затолкала твои «пушистики», а ты, вернувшись, вытащила их и обула, а Лео их увидел на твоих ногах там, на кухне! — Алевтина горестно вздохнула и продолжила: — Ты его тогда выгнала, а когда я, убрав в ванной наш с ним беспорядок, спустилась вниз, то Леонида там не нашла! Ты представляешь!? Он ушел и не дождался меня! Ты права, все красавчики форменные трусы и эгоисты! А потом он мне не позвонил наутро, и на следующий день, и через неделю. Его телефон тоже оказался недоступен. Вот я и решила, что, увидев тебя в тапках с помпонами, он всё понял и пришел потом к тебе и всё рассказал, — добавила она тише.

А

тем временем джип уже въезжал на территорию моей «сараюшки». И мне оставалось совсем мало времени, чтобы придумать достаточно правдоподобное объяснение своего проживания в этом шикарном особняке.

Пока Алевтина с широко открытым ртом смотрела в окно, я сразу отказалась от версии, что Дмитрий — хозяин всего этого великолепия, так как он не станет заходить в дом, что будет выглядеть по меньшей мере странно.

Мой телохранитель открыл мою дверь и помог мне выйти, а водитель манерно подал ручку Алевтине. Но подруга не оценила, брезгливо поморщилась и, ловко спрыгнув с высокой ступеньки внедорожника, с завистью посмотрела на Дмитрия. Да уж, кто-то никогда не меняется.

С полчаса я водила подругу по особняку, доводя до обморока количеством и убранством комнат, наличием бассейна, тренажерного зала, бильярдной и сауны. И окончательно добила прогулкой по территории, которая закончилась у красивейшего пруда с личным пляжем и пристанью с лодками и катамаранами.

Гуляя по дому, я успела шепнуть экономке предупреждение, чтобы не болтала, кто хозяин этого дома, и попросила накрыть стол на пляже.

Так что обедать мы с подругой сели на свежем воздухе, на берегу водоема. Сверху трепетал на теплом ветру тент от солнца, а на столе исходил аппетитным запахом суп из белых грибов. Но Алька не дала мне спокойно поесть, в ее глазах, казалось, светились символы доллара, когда она на одном дыхании выпалила:

— Кто он?

Одна проблема, оказывается, решилась сама собой! Алевтина даже предположить не могла, что этот заоблачно дорогой особняк может принадлежать именно мне. Поэтому я, сделав большие глаза и напустив в голос как можно больше интриги, ответила:

— Ты его не знаешь. Он крупный бизнесмен, и он женат. Поэтому, как понимаешь, мы не можем афишировать наши отношения и появляться где-либо на публике. Мы встречаемся только здесь. Иногда он со мной ночует, иногда остается на выходные.

— Ну, он хоть не очень старый? И хоть немного симпатичный?

Я же ответила ей вопросом на вопрос:

— А ты как считаешь, мог бы успеть молодой мужчина нажить столько денег, чтобы позволить себе поселить любовницу в одном из своих шикарных особняков и чтобы при этом жена ни о чем не заподозрила?

Алька открыла было рот, но потом обвела взглядом дом и пруд и, захлопнув его, выдохнула:

— Все ясно! И когда это ты, Маш, поменяла свои принципы?

— Учитель рядом был хороший! — хмыкнула я.

Потом на некоторое время Алевтина погрузилась в размышления, и я смогла, наконец, насладиться ярким вкусом грибного супа. Затем последовали очень вкусные котлеты по-киевски с картошечкой-пюре, салат из свежих овощей и чудесный вишневый кисель с мягкими булочками.

Алевтина ела практически нехотя, скорее всего, даже не ощущая вкуса, но после обеда, промокнув рот салфеткой, вместо ожидаемого: «Спасибо! Всё было очень вкусно», выдала:

— Да, не балует тебя деликатесами твой благодетель! Сразу стало так противно, что я еле сдержала себя, чтобы тут же не пожелать отправить ее назад, в коридор университета! Вот бы она удивилась! Вместо этого я спокойно ответила ей, что здесь готовят только то, что я сама прошу. Если ей не нравится моя еда, то в гости ко мне советую приезжать сытой! До чего же ее перекривило после моих слов!