По образу Его
Шрифт:
Очень скоро весь накопившийся материал превратился не в мою, а в нашу книгу. Филип доработал и отшлифовал многие из моих ранних выводов и умозаключений, подвергнув сомнению остальные. Когда первые черновики новой книги легли ко мне на стол, я понял: нужно как следует поразмыслить над теми данными биологии и теми толкованиями христианского богословия, авторство которых принадлежало не мне. Обретавшая новый облик книга явно отличалась от моих первоначальных записей. Некоторые мысли были для меня совершенно новыми. Мы обсуждали их и многое переписывали заново. Так повторялось несколько раз. Благодаря этому динамичному творческому процессу, мы лучше поняли и стали больше уважать друг друга.
Ради сохранения последовательности излагаемого материала
В данном предисловии Филип уже упомянул о том, как нелегко было составить одну полноценную книгу из трех разных. Но этот процесс осложнялся еще и участием двух разных авторов. Повествование книги ведется от первого лица, как будто все написанное принадлежит только мне. Но на самом деле книга создана в самом настоящем соавторстве. Более того, каждый из нас постоянно чувствовал работу и соучастие другого. Эта книга написана во славу Бога и Святого Духа. Иисус Христос помог объединить наши усилия. Так пусть же Святой Дух станет вашим Советчиком во время чтения книги, пусть оживут ее слова и станут говорить с вами не моим голосом или голосом Филипа, а голосом всех членов Тела Христова, Глава которого — Христос.
Не счесть всех чудес света; но нет большего чуда, чем человеческое тело.
Человеку не дано до конца познать Природу, заглянуть в ее тайны. Мы видим лишь то, что лежит на поверхности. А надо видеть вглубь и ввысь.
ОБРАЗ
1.
Подобие
Что за совершенное создание человек! Как благороден разумом! Как беспределен в своих способностях, обличьях и движениях! Как точен и чудесен в действии! Как похож на ангела глубоким постижением! Как похож на некоего бога!
Человек — это не взмывающий в небо воздушный шарик и не крот, зарывающийся в землю. Он гораздо больше похож на дерево, корни которого питаются от земли, а ветви тянутся к звездам.
Что же такое Земля, если не Гнездо, из которого мы все вылетаем ?
Больничная палата на 40 коек. В углу за занавеской расположилась группа из десяти человек. Это
Тем временем внимание всех, кто находился по эту сторону занавески, было приковано к нашему молодому коллеге — он ставил диагноз пациентке. Врач стоял на коленях у кровати больной — именно так, как я учил его, — теплую руку он просунул под простыню и положил на голый живот Пациентки. Его пальцы осторожно Прощупывали больное место, а сам он задавал один за другим вопросы женщине, пытаясь определить, что у нее: аппендицит или воспаление яичников.
Вдруг мне показалось, что выражение лица доктора слегка изменилось. Возможно, чуть приподнялась бровь. Что–то очень знакомое почудилось мне в этом движении, но что именно — я никак не мог вспомнить. Его вопросы затрагивали довольно деликатную тему, особенно для отличающихся скромностью жителей Индии, например: были ли у женщины раньше венерические заболевания? На сосредоточенном лице его застыло выражение одновременного сочувствия, профессионального любопытства и заинтересованного участия. Он спокойно задавал вопросы и смотрел прямо в глаза пациентки. От его ободряющего тона неловкость куда–то исчезла, женщина успокоилась и, не стесняясь, ответила на все вопросы.
В этот момент я вдруг вспомнил. Ну конечно! Левая бровь поднимается вверх, а правая слегка ползет вниз, губы расползаются в легкой, ободряющей улыбке, голова склоняется набок, в глазах появляется блеск — у меня не было ни малейшего сомнения: это портрет профессора Робина Пилчнера, главного хирурга больницы в Лондоне, где я работал раньше. Я непроизвольно охнул. Студенты чуть вздрогнули и вопросительно посмотрели на меня. А я ничего не мог с собой поделать; у меня было такое ощущение, что молодой врач специально изучил мимику профессора Пилчнера и сейчас демонстрирует свои способности, чтобы произвести на меня впечатление.
Отвечая на любопытные взгляды, я объяснил, что со мной случилось. «Это типичное выражение лица моего бывшего руководителя! Какое совпадение — у Вас точно такое же выражение, хотя Вы никогда не были в Англии, а Пилчнер, конечно, никогда не приезжал в Индию».
В первый момент студенты смотрели на меня, не проронив ни слова. Потом трое смущенно улыбнулись. «Мы не знаем никакого профессора Пилчнера, — сказал один из них. — Но у доктора Ваше выражение лица».
Уже поздно вечером я одиноко сидел в своем кабинете, и вдруг мои мысли перенесли меня в те давние времена, когда я работал под руководством профессора Пилчнера. Мне тогда казалось, что я учусь у него хирургическим приемам и диагностическим процедурам. Но кроме этого он сумел передать мне свое внутреннее чутье, выражение лица, даже улыбку. И все это, в свою очередь, будет передаваться дальше от поколения к поколению по непрерывной человеческой цепочке. У него была добрая улыбка, она просто идеально рассеивала завесу неловкости и замешательства, воодушевляла пациента, вызывала его на откровенность. Какой учебник, какая компьютерная программа могли научить тому участию, которое было необходимо в данный момент здесь, за занавесками больничной палаты?
Сейчас я, ученик Пилчнера, стал связующим звеном в цепочке, по которой передается его мудрость сегодняшним студентам, находящимся за сотни километров от Лондона. Молодой, смуглый доктор — уроженец Индии, говорящий на тамильском наречии, — демонстрировал несомненное сходство с доктором Пилчнером и со мной. Каким–то образом ему удалось продемонстрировать такое точное сходство с моим бывшим учителем, что я мысленно снова оказался в университете, где все и началось. Я ясно прочувствовал, что означает понятие «образ».